Всем смертям назло

– Поймите, Яков Кириллович, невозможно частным образом финансировать исследования науки в целом ряде отраслей и областей. Нужна государственная воля, государственный интерес. Никакому частнику не нужна энергия освобождённого атома. Он просто не знает, куда её деть, а, главное, как!

– Электричество.

– А как передать его на большие расстояния? Как снимать? С какого рабочего тела? Масса, масса вопросов. Нужны лаборатории, сотни, тысячи людей, химики, математики. Никакой частный капитал, даже будь это такой банк, как у вас, не в состоянии оплатить такой объём работ. Мало ли, что я придумал? Нужно это ещё как-то воплотить. Вы поймите, Яков Кириллович. Ведь как всё начиналось? Возьмем век восемнадцатый. Это век Голландии: там сделали то, чего никто в истории до них не смог, – внедрили идеологию тотальной механизации. Открыли, можно сказать, созидательную мощь изобретений, науки и образования. Целое столетие маленькая, мизерная по мировым масштабам страна была лидером мирового развития! Потом – Британия подхватила этот порыв Нидерландов, продержав у себя первенство следующие сто лет. Ведь именно на долю Британии выпала судьба быть колыбелью овладения движущей энергией неживой природы – энергией пара, нефти, газа, электричества! Именно Британия дала идее прогресса мощь и размах! Именно Британия стала мастерской и лабораторией мира, в Британии была дана жизнь индустриальному обществу. Британия, став мировым лидером производительности труда, повела за собой остальную Европу. Да что там Европу – весь мир!

– Вы поэтому сюда так стремились в своё время? – улыбнулся Гурьев.

– Не только. Это уже, к сожалению, не совсем действительность. Девятнадцатый век – да, это, несомненно, по праву, – Век Британии. Если в восемнадцатом веке Нидерланды отстояли право нового общественного уклада жизни, то в девятнадцатом веке именно Британская Империя, кнутом и пряником, заставила признать весь мир первенство силы и привлекательности Европейского прогресса. Но сейчас совсем другое время! Сейчас и скорости возросли, и масштабы, и прогрессу стали тесны рамки британских доспехов, эстафету первенства принимает Америка. А могла бы – и Россия! Тот же атом…

– Это мне ясно. Атом – это очень интересно. Это одно из самых перспективных направлений. Но меня волнуют ещё две вещи. Даже три. Это связь, дороги – и дураки.

– Связь – я понимаю. В России возможна только беспроводная связь. У меня есть несколько мыслей на эту тему. Вот послушайте. Если поднять антенну на очень большую высоту…

– А как?

– Вот! Это – вопрос!

– Мачта до неба? Дорого.

– Мачта – дорого. А стратостат? Дирижабль? Дирижабль. Дирижабль, – Ладягин вдруг застыл с выпученными глазами, и секунду спустя – завопил так, что всё присутствующие повскакали, решив, что начался пожар: – Гелий! Гелий! Яков Кириллович, гелий!

– Владимир Иванович, не надо так… громко.

– Да вы что?! Гелий вместо водорода! Понимаете?! Инертный газ! Не горит, не взрывается!

Кто-то из лётчиков, заинтересовавшись, пересел поближе:

– А что? Это, действительно, идея! А гелий где взять?

– Это сопутствующий газ при нефтедобыче. Его уже научились собирать и превращать в жидкое состояние!

– То есть технически это возможно – гелий вместо водорода?

– Владимир Иванович хочет сказать – для такого проекта, как, например, этот, нужна поддержка государства, – прищурился Гурьев. – Правильно?

– Конечно! Никакой коммерсант это не вытянет…

– А обледенение? Там такие поверхности…

– А среднезимняя температура в России – чуть не минус десять по Цельсию… И восемь месяцев!

– Господа, господа! Но ведь у дирижабля есть двигатели? Можно поставить динамо…

– И?

– В оболочке пусть будет тонкая проволока, а по ней – электрический ток! Вот вам нагрев – и никакого льда!

– Пишите патент, Владимир Иванович, – кивнул Гурьев под одобрительный смех офицеров.

– На самом деле ничего смешного не вижу, – покачал головой генерал Матюшин. – Если связать с помощью грузового и пассажирского воздухоплавания те пространства, на которых совершенно невообразима прокладка железнодорожного полотна, и как следует подумать над тем, как правильно использовать великие русские реки в роли транспортных артерий – вполне вероятно, это могло бы решить проблему дорог, которая вас, Яков Кириллович, так озадачивает. Да не только вас одного, к слову сказать.

– А дураки?

– Перевоспитывать дураков – артель «Напрасный труд», знаете ли. Это – как если бы мы пытались переделать какую-нибудь из наших русских организаций здесь, за рубежом, для выполнения наших задач. Ничего не выйдет. Мы пошли по совершенно другому пути – и посмотрите на наши результаты!

– Где были бы мы, а где – результаты, если бы не ваше… душевное электричество, голубчик Яков Кириллович. Надо сразу воспитывать умных, я с вами абсолютно согласен. Это, разумеется, требует времени. Но державу не построишь ни за месяц, ни за полгода.

– И как же вы собираетесь это делать, Николай Саулович?!

– Есть кое-какие мысли…