Всемирная история. Древний Рим. Эпоха великих завоеваний

Убедившись, что вынудить римского диктатора принять бой, оставаясь в Апулии, не удастся, Ганнибал повел армию на север, вначале в не затронутый войной богатый Самний, а затем в Кампанию. Фабий неотступно следовал за карфагенянами. Расчет пунийского полководца был прост: разоряя все на своем пути, он либо вынудит противника вступить в решающую битву, либо продемонстрирует всем, прежде всего римским союзникам, несостоятельность римского диктатора, неспособного защитить страну. Тем самым он надеялся побудить италиков перейти на сторону Карфагена (Polyb. III, 90, 11–13). И хотя реализовать эти планы не удалось – ни один из городов Италии не принял сторону пунийцев, избранная Ганнибалом тактика все же принесла свои плоды – Фабия Максима начали обвинять в трусости, в речах римских политиков, граждан и воинов все чаще звучало его прозвище Кунктатор (Медлитель), подчеркивавшее нерешительность полководца. Недовольство действиями диктатора, поначалу вызвавшими одобрение, теперь неудержимо нарастало и находило отклик у граждан и союзников Рима, ведь карфагеняне безнаказанно опустошали их поля, лишая их средств к существованию. Наиболее ярым критиком Фабия Максима стал его ближайший помощник, начальник конницы Марк Минуций, рвавшийся в бой и искавший предлога не подчиниться приказам главнокомандующего. Такая возможность вскоре представилась благодаря досадному для карфагенян недоразумению, воспользоваться плодами которого римскому диктатору, как обычно, медлившему с принятием решений, не удалось. Это вызвало взрыв негодования сенаторов, и Фабий был отозван в Рим под предлогом участия в религиозных церемониях.

Предыстория событий, приведших к отзыву диктатора из действующей армии, началась со случайной либо намеренной ошибки проводника карфагенского войска. Ганнибал, находившийся со своим войском в Кампании, решил отрезать эту область от Лация, для чего следовало взять под контроль город Казин, закрывавший перевал, через который проходила Латинская дорога. Это могло дать пунийцам существенное стратегическое преимущество, поскольку прерывало сообщение римлян с их союзниками. Однако проводник неправильно расслышал название города и повел карфагенское войско в находившийся в совершенно другой стороне, в месте слияния Латинской и Аппиевой дорог, город под названием Казилин. Ошибка обнаружилась слишком поздно, когда пунийцы уже находились в Северной Кампании, в долине реки Волтурн. Ганнибалу не оставалось ничего иного, кроме как показательно казнить проводника, распяв его на кресте, после чего встать здесь лагерем и направить нумидийских всадников во главе с Магарбалом разорять близлежащую Фалернскую область, славившуюся своими виноградниками (Polyb. III, 92, 1–2; Liv. XXII, 13). Вслед за карфагенским войском ускоренным маршем проследовали и легионы Фабия Максима, стремительность движения которых вселяла надежду на то, что уж теперь-то Кунктатор даст зарвавшемуся врагу решительный бой (Polyb. III, 92, 5–7; Liv. XXII, 14, 1–3). Этого, однако, не произошло, и верный избранной тактике диктатор остановился на склонах горного хребта Массика, отделяющего Лаций от Кампании, и лишь наблюдал за действиями неприятеля, перекрыв ему путь на север по Аппиевой дороге, через перевал Террацины, в собственно римские земли (Liv. XXII, 15, 11).