Всемирная история. Древний Рим. Эпоха великих завоеваний

Слухи о разгроме консульской армии Гая Фламиния у Тразименского озера повергли Рим в ужас. Многолюдная толпа горожан вопрошала у магистратов о судьбе войска и требовала официальной информации. В конце концов претор Марк Помпоний вышел к народу и, обращаясь к согражданам с трибуны, произнес простую фразу: «Мы побеждены в большом сражении!» (Polyb. III, 85, 8; Liv. XXII, 7, 8). Три дня спустя тревога и уныние, охватившие римлян, усилились известиями о разгроме кавалерии пропретора Гая Центения в Умбрии (Liv. XXII, 8, 2–4). В сложившейся ситуации следовало предпринять радикальные меры для спасения государства. Естественным решением было назначение диктатора, который сосредоточил бы в одних руках власть обоих консулов и принял высшее командование всеми римскими войсками. Поскольку в процедуре избрания диктатора должен был принять участие единственный оставшийся в живых консул Гней Сервилий, что было невозможно ввиду его отсутствия в Риме, выбор сделали центуриатные комиции[11], назначив диктатором Квинта Фабия Максима Веррукоза, возглавлявшего посольство в Карфаген весной 218 г. до н. э. и объявившего пунийцам войну. С нарушением процедуры прошло и замещение должности начальника конницы, подчиняющегося диктатору, которого диктатор обычно назначал самостоятельно. В этот раз, однако, и начальник конницы также был избран народным собранием, что делало его власть в значительной мере независимой от воли диктатора, которому он должен был номинально подчиняться. Начальником конницы был избран Марк Минуций Руф, представлявший соперничавшую с родом Фабиев сенатскую группировку Эмилиев – Корнелиев. Это давало разным частям римского политического класса возможность влиять на ход событий, делая начальника конницы относительно самостоятельной фигурой. С другой стороны, сложившееся положение было чревато возможностью разногласий между Квинтом Фабием и Минуцием Руфом и потерей единоначалия в римском войске, что могло привести к гибельным последствиям.

Пока в Риме выбирали диктатора и начальника конницы, проводили необходимые религиозные обряды и рекрутировали воинов для создания двух легионов взамен утраченных в битве при Тразименском озере, Ганнибал принял решение отложить пока штурм вражеской столицы и сосредоточиться на опустошении страны и развале римско-италийского союза. С этой целью он вначале повел свои войска к Сполетию, а затем, столкнувшись при попытке захвата города с ожесточенным сопротивлением и не желая тратить время на осаду, отошел на восток, в Пиценскую область. Отсюда карфагенское войско двинулось вдоль побережья Адриатического моря на юг, в Апулию, добравшись в итоге до самой восточной оконечности Апеннинского полуострова Япигии и обосновавшись в районе города Обонойя (Polyb. III, 86, 8—87, 5; 88, 1–6; Liv. XXII, 9). По дороге пунийское войско обходило стороной укрепленные города, зато нещадно разоряло и грабило сельские поселения, словно саранча опустошая все на своем пути. Желая устрашить верных Риму италийских союзников, Ганнибал отдал своим воинам приказ убивать всех взрослых мужчин, встречавшихся на их пути. Видимо, карфагенский военачальник решил наглядно показать италикам, что их ждет, если они продолжат сохранять верность римлянам вместо того, чтобы перейти на сторону пунийцев. Тактика «выжженной земли» давала свои приятные плоды и в материалом плане – захваченной добычи стало столько, что ее невозможно было нести с собой, и воины, оставив лишь самое ценное, бросали ее. Продовольствия у войска было также в избытке, и Ганнибал приказал купать лошадей в старом вине, чтобы излечить их от коросты. Все оружие, с которым карфагенское войско пришло в Италию, воины смогли заменить на трофейное римское, поскольку после нескольких поражений римских легионов и захвата богатых трофеев его было предостаточно. В это же время Ганнибал отправил посланцев с официальным донесением карфагенскому правительству о своих действиях и победах в Италии, рассчитывая получить одобрение и поддержку. Эти известия были восприняты в пунийской столице благосклонно, и высший совет озаботился разработкой мер с целью оказания поддержки войскам в Италии и Испании (Polyb. III, 87, 4–5).