Всемирная история искусств

Иным характером отличаются жанристы, подпавшие под влияние западных веяний. К ним принадлежит Рицони, К. Гун и Бронников. Обращая по преимуществу внимание на внешнюю сторону письма, они слишком мало проникаются внутренней экспрессией сюжета. Тем не менее Гуном (ум. 1877 г.) создана известная картина «Сцена из Варфоломеевской ночи», за которую он был удостоен звания академика. Его маленькие жанры («Дети с котятами», «Больное дитя») отличаются тщательной выпиской аксессуаров. Почти теми же достоинствами отличается Бронников, черпающий свои сюжеты по преимуществу из римской эпохи. Из его картин известны: «Гимн пифагорцев восходящему солнцу», «Последняя трапеза». Из его современных жанров на первом плане надо поставить по технике: «Художники в приемной мецената» и «Воскресная школа». Рицони берет свои сюжеты из жизни римского духовенства и отчасти из еврейского быта, его произведения миниатюрны и замечательны тончайшей выпиской глазок, щечек, пальцев.

На границе жанристов и художников исторических стоит И. Репин, работающий сильными, грубыми мазками. «Бурлаки на Волге» составили ему имя глубокого реалиста. Его дальнейшие произведения: «Садко», «Кафе на итальянском бульваре», «Царевна Софья», «Протодьякон», «Иоанн Грозный и сын его Иван» — вещи очень энергичные, возбуждающие всегда много толков и разговора в печати. Гораздо менее определенной физиономией отличается его товарищ по выпуску Вас. Поленов, прекрасно дебютировавший конкурсной работой и картиной «Арест гугенотки», но потом перешедший на жанр и, наконец, на пейзаж. Как колористы, отдавшиеся этюдам, известны Чистяков («Боярин») и Харламов (женские головки, копия с «Урока анатомии» Рембрандта).

Историческая живопись у нас значительно слабее жанра. После попытки К. Брюллова написать «Взятие Пскова», в котором ничего русского, в сущности, нет, и после эффектной, театральной композиции Константина Флавицкого «Княжна Тараканова» у нас наберется всего десятка два картин из русской истории, которые действительно стоило бы отметить. Много разговоров возбуждали картины Николая Ге «Допрос царевича Алексея» и «Екатерина II у гроба Елизаветы», — вещи, трактованные умно и экспрессивно. Автор их произвел в начале шестидесятых годов огромную сенсацию своей картиной «Отшествие Иуды»; реализм картины, в ту эпоху так подходивший к настроению общества, шел совершенно в тон с книгой Ренана «Жизнь Христа» и благодаря этому обстоятельству возбудил всеобщий интерес, говоря последнее слово старым библейским идеалам. Последователей нового направления у Н. Ге не нашлось, и он сам, написав две-три библейские композиции, перешел на отечественные темы, а затем на исторический жанр («Пушкин в Михайловском»).

Останавливали в свое время серьезное внимание публики картины В. Якоби из эпохи Анны Иоанновны. Его «Волынский», «Ледяной дом», «Дорогой гость» отличаются особенным совершенством техники; вообще Якоби известен особенно красивой трактовкой сюжета.

Колоссальными композициями из классического и библейского мира обратил на себя внимание X. Семирадский. Композиции К. Пилоти оказали на него влияние. Со стороны колорита его вещи действительно следует признать за образцы, достойные изучения. Оставляя в стороне анатомию, воздушную перспективу и холодность трактовки, — зритель невольно поражается грацией, красотой и грандиозностью общего. Вот причина, почему на Всемирной выставке 1878 года ему была присуждена высшая награда. Из его больших холстов известны: «Грешница», написанная на сюжет поэмы гр. Ал. Толстого, и «Факелы Нерона» — огромная композиция, составленная из красиво и грациозно написанных фигур. Из небольших картин надо упомянуть о композициях: «Римляне времен цезаризма», «Пляска среди мечей», «Пределы власти» и «Чашу или женщину».