Всемирная история. Крестовые походы

Планам Григория VII не суждено было осуществиться – вскоре он втянулся в конфликт с французским королем Филиппом I, которому грозил низложением и призывал верных папскому престолу французских рыцарей выступить против своего монарха. Еще большей проблемой стала борьба за инвеституру с королем Германии Генрихом IV, заставившая папу окончательно сосредоточиться на внутриевропейских делах. Однако единожды брошенный верховным понтификом призыв не пропал втуне, а сам Григорий VII по праву может считаться зачинателем идеи переноса священной религиозной войны с мусульманами под руководством папы римского из Европы – Испании и Южной Италии – на Ближний Восток. И хотя Григорий VII прямо заявлял в своих посланиях о помощи Константинополю и лишь смутно намекал на Иерусалим, к тому же приписывая стремление освободить его рыцарскому воинству, оставалось лишь слегка преобразовать брошенный им призыв для организации первой военной экспедиции западных христиан с целью освобождения Святого города. Осуществить это спустя два десятилетия суждено было уже другому папе римскому, второму преемнику Григория VII, Урбану II (1088–1099).

Показательным в обоих случаях начала папой кампании по организации похода на Восток представляется ромейский след – зов из Византии, оказавшейся в бедственном положении в связи с сельджукской угрозой. В 1090–1091 гг. византийский император Алексей I Комнин (1081–1118), как ранее Михаил VII Дука, обратился за помощью к папе и правителям Запада. Эккехард Аурский писал, что ромейские послы и грамоты, «которые видели даже мы сами», были направлены василевсом в Европу для того, чтобы получить помощь в борьбе с мусульманами «в Каппадокии, во всей Византии и в Сирии». Еще одним опасным врагом империи, наступавшим с севера на византийские владения на Балканах, были в то время печенеги. По словам Анны Комниной, «дела империи на море и на суше были в весьма тяжелом положении», и Алексею I не оставалось иного выхода, кроме поиска любой помощи, от кого бы она ни исходила. Хронист Жильбер Монский писал: «…император в Константинополе по имени Алексей страшился постоянных набегов язычников и уменьшения размеров своего королевства, и он отправил послов во Францию с письмами, чтобы поднять принцев и чтобы они пришли на помощь… подвергающейся опасности Греции».