Всемирная история. Османская империя

В следующем, 1500 году адмирал Кемаль подтвердил закономерность одержанной им ранее победы, вновь разгромив венецианский флот в морском сражении при Модоне, оно же Вторая битва при Лепанто. Последствия второго поражения оказались для Венеции намного тяжелее – османы захватили города Модон и Корон, так называемые «Два глаза республики», а их летучая конница совершила дерзкий рейд по Северной Италии, всполошив жителей Ломбардии. В 1503 году Светлейшая республика запросила у Баязида II мира, купив его ценой отказа от всего пелопонесского побережья и фактически признав себя данником османской державы.

Из Ионического моря флот Кемаля вернулся к иберийским берегам. Неподалеку от Валенсии адмирал, которого в этом походе сопровождал его племянник, известный как Пири-реис, захватил семь испанских кораблей. Среди взятой добычи внимание Кемаля привлек удивительный головной убор из птичьих перьев и неизвестный османам черный минерал. Один из пленников на допросе поведал, что оба необыкновенных трофея прибыли из новых земель, открытых за океаном неким Колумбом. Захваченные на том же корабле морские карты якобы легли в основу знаменитой «карты Пири-реиса»[20], составленной им в 1513 году…

За следующие девять лет Кемаль-реис совершил множество успешных морских операций, воюя с врагами империи, в особенности с родосскими рыцарями-иоаннитами, чьи пиратские вылазки мешали свободному судоходству вдоль берегов Анатолии и причиняли османам большие убытки. Погиб прославленный адмирал, как и положено моряку, на боевом посту, вместе со своим судном. В начале 1511 года возглавляемый им конвой попал в сильнейший шторм. На дно вместе с экипажами пошли 27 кораблей, в том числе и флагман Кемаль-реиса. По всей империи был объявлен траур.

Победы Кемаль-реиса над венецианским флотом придали османам уверенности в своих силах, а бесценный практический опыт они немедля использовали для строительства новых, не уступающих европейским аналогам, кораблей. Капитуляция Светлейшей республики позволила туркам утвердиться в Восточном Средиземноморье, но Порта не спешила праздновать – в водах, которые империя уже считала своими, оставались аванпосты непримиримых врагов османов: на Родосе, твердыне рыцарей-иоаннитов, на Кипре и Крите.

Готовясь к операциям против них, Селим I Свирепый, которому передал власть Баязид II, велел значительно расширить столичные верфи и приступить к строительству большого количества боевых кораблей. Новый флот вскоре ему пригодился – при завоевании Сирии, а особенно во время османо-мамлюкской войны, закончившейся присоединением к империи Египта. При Селиме I военно-морские силы империи окончательно сформировались. Историк Кятиб Челеби[21] так описывает типичный турецкий флот: 46–50 боевых кораблей с суммарным экипажем в 15 тысяч человек, из которых лишь треть составляли вооруженные матросы, а остальные были гребцами. Во времена султана Сулеймана, сына и преемника Селима I, под османским флагом ходили три большие эскадры: алжирская, египетская и эгейская. На вооружении военно-морских сил османов были гребные, парусно-гребные и, в небольшом количестве, парусные суда.

Галеры были самыми многочисленными кораблями османского флота, его основной ударной силой. Турки строили галеры нескольких размеров, с разным числом весел, обычно не превышавшим 50–60 штук. Самыми мелкими из них были шустрые калите – тридцативесельные аналоги европейских галиотов, которые за быстроходность и маневренность очень любили алжирские пираты.

Стандартной, наиболее распространенной галерой было двухмачтовое судно, называемое «кадырга» (по-турецки «kadirga» – созвучие со словом «каторга» не случайно). Строились они с 24 или 25 банками (то есть с 48–50 веслами, на каждом из которых сидели пять или шесть гребцов; в качестве гребцов использовали военнопленных, но чаще осужденных преступников или отрабатывающих воинскую повинность подданных). Кадырги оснащались мощной носовой бомбардой из кованого железа, один удачный выстрел из этого чудовища мог отправить судно противника на дно, однако меткость бомбард оставляла желать лучшего. Абордажная команда кадырг обычно составляла 50–60 человек. Иногда, если того требовала цель похода, их количество увеличивалось до сотни.

Гораздо более крупной и мощной версией османской кадырги были трехмачтовые аналоги венецианских галеасов[22] (возможно, название «мавна» относится именно к ним). В экипаже такого гиганта состояло до шестисот человек (вместе с абордажниками это количество нередко увеличивалось до 1200–1300), а на вооружении было до 70 орудий разного калибра. Большое число весельных гребцов позволяло галеасам не уступать обычным галерам в скорости, но из-за большой массы они были инертными и неповоротливыми, что делало их участие в мелких скоротечных стычках попросту бессмысленным. В бою галеасы с высокими бортами и мощной артиллерией обычно использовались как флагманские командные центры или же своего рода плавучие крепости.