Всемирная история. Османская империя

Это обстоятельство, а также захват турками города Енишехир и его окрестностей заставили Константинополь обратить внимание на Османа. Византийский император послал в Анатолию полководца Алексея Филантропена с приказом преподать туркам урок и оттеснить их от границы. Вместо этого Филантропен попытался захватить власть. Он был схвачен и ослеплен, армия осталась без командования, чем не преминули воспользоваться турки, осадившие в 1301 году Никею. В тот же год они блокировали другой важный город – Бурсу. В помощь осажденным Андроник II отправил наемников и наскоро собранное ополчение во главе с начальником императорской охраны Георгием Музалоном.

27 июля 1302 года пять тысяч османов и их союзников наголову разбили немногочисленное и разношерстное византийское войско в Бафейской битве. После этой победы имя Османа впервые появляется в византийской летописи. «Атман, – пишет имперский историк Георгий Пахимер, – награбил много добра и жил процветючи, используя крепости в качестве места хранения сокровищ». Местные вожди и владетели, ранее выступавшие как временные союзники – или даже противники! – сына Эртогрула, начинают один за другим присягать ему на верность.

После нескольких неудачных попыток отбросить османов собственными силами император Андроник II призвал на службу Константинополю армию наемников, известную под названием Каталонская компания Востока или Каталонская дружина. Шесть с лишним тысяч католических воинов обошлись басилевсу недешево – помимо золота Рожер де Флор, лидер наемников, получил в жены племянницу императора и титул мегадука[43].

В 1304–1305 годах Компания нанесла несколько чувствительных поражений туркам, в том числе и османам. Бессилие византийцев и легкость, с какой дисциплинированные и хорошо обученные отряды каталонцев одолели врагов империи, навела Рожера де Флора на мысль о создании на «освобожденных» землях собственного католического государства. Убийство весной 1305 года Рожера де Флора византийцами вынудило каталонцев покинуть Анатолию, предварительно разграбив и обескровив земли, которые они взялись оберегать от «дикарей». Многие жители опустошенных императорскими наемниками территорий приветствовали возвращение турок как спасителей и защитников.

Не имея ни золота, ни стали для самостоятельной борьбы с Османом, Константинополь прибег к последнему средству – к дипломатии. В обмен на брак с византийской принцессой правитель государства Хулагуидов[44] Олджейту направил в Малую Азию тридцатитысячное войско для борьбы с турками. Поскольку это никак не изменило расстановку сил, можно предположить, что Осман показал себя не менее искусным дипломатом и сумел избежать вооруженного столкновения с монголами.

К 1321 году Осман окончательно изолировал осажденную Бурсу. По преданию, весть о взятии Бурсы войсками его сына стало последним, что услышал Осман на смертном одре. Однако гораздо более вероятно, что основатель династии умер в 1324 году, за полтора года до того, как обреченный город распахнул ворота перед его сыном Орханом.

Орхан Защитник веры. Почти настоящий султан

«Величайший правитель из всех правителей турок, он самый богатый по количеству сокровищ, размеру земель и численности вооруженных сил. Одних крепостей у него около ста и бóльшую часть времени он снова и снова объезжает их…» – писал об Орхане знаменитый арабский путешественник и купец Ибн Баттута.

Правление Орхана I началось со знаменательного, хотя и долгожданного, успеха османов – захвата богатой Бурсы, осада которой продолжалась почти десять лет. К весне 1326 года горожане отчаялись получить помощь от обессиленной династическими раздорами метрополии. 6 апреля 1326 года, окончательно уверившись в бесперспективности сопротивления, византийский наместник приказал открыть ворота и сдал город османам, выдвинув всего два условия:

1) за выкуп в 30 тысяч золотых монет османы обеспечат всем желающим возможность безопасно покинуть город и вернуться в империю, забрав с собой свое имущество;

2) турки не станут разрушать город.

Сложно сказать, что горожане сочли более сомнительным – турецкие гарантии безопасного конвоя до границ империи или возможность благополучно устроиться в охваченном смутой Константинополе, – но желающих рискнуть нашлось немного. Сам наместник, а вслед за ним и большинство «отцов города» приняли ислам и стали служить османам, заняв привычное привилегированное положение уже при новых хозяевах.