Всемирная история. Османская империя

Что же до второго пункта, то Орхан и не собирался уничтожать Бурсу. Напротив, новый правитель сделал ее своей столицей. На склоне Малого Олимпа[45] он заложил роскошный дворец, а в городе повелел построить сохранившиеся и по сию пору общественные бани и гостиные дворы. Более цивилизованный и амбициозный, нежели его отец, Орхан намеревался превратить Бурсу в культурный центр всего исламского мира. Это был правильный выбор. Разбогатевшая на торговле шелком Бурса даже после десятилетия осады производила неизгладимое впечатление. Ибн Баттута, побывавший в городе вскоре после его передачи османам, с восторгом описывал «превосходные крытые базары, широкие улицы и площади, окруженные садами и родниками».

Прежде всего требовалось навести в городе порядок. В соответствии с предсмертным наказом отца «поощрять справедливость и тем самым украшать землю», Орхан назначил кади, котрый должен был следить за соблюдением правил торговли и прочих законов. Следуя завету «распространяй свет нашей веры», Орхан распорядился построить несколько величественных мечетей. «Возводи ученость в достоинство, ибо мудрые не посоветуют тебе ничего, кроме хорошего», – завещал Осман наследнику, и в Бурсе открыла свои двери мусульманская академия, куда стремились попасть даже юноши из аравийских городов – родины ислама – и Персии.

Последнее пожелание основателя династии было самым сложным. «Порадуй мою душу чередой блистательных побед!» – велел Осман, до последней минуты остававшийся воином. Для того чтобы последовать по его стопам, Орхану необходимо было преобразовать созываемое при необходимости добровольное ополчение в дисциплинированное и хорошо обученное войско, постоянно находящееся в боевой готовности. Возможность испытать созданную армию представилась османам даже скорее, чем того хотелось бы Орхану.

Весной 1329 года византийский император Андроник III во главе фракийской кавалерии и многотысячного ополчения двинулся на помощь Никее, вот уже более четверти века осаждаемой турками. Такие сроки объясняются тем, что у османов в то время не было осадных машин, они не владели соответствующими приемами, поэтому им попросту не оставалось ничего другого, кроме как вынуждать горожан голодать и доводить их до отчаяния, тем самым добиваясь сдачи хорошо укрепленного города. Никея же благодаря своему месторасположению казалась и вовсе неприступной. Ибн Баттута описывает бывшую имперскую столицу как город, что «лежит на озере, и подобраться к нему возможно по единственной узкой тропе вроде моста, вмещающей только одного всадника за раз. За стенами Никеи есть сады и поля, а в колодцах достаточно питьевой воды». Однако это же обстоятельство превращало город в западню. Построенный еще при Османе один-единственный форт с гарнизоном в сотню солдат позволял держать защитников Никеи в постоянном напряжении.

10 июня 1329 года близ Пелеканона императорское войско встретили османы. Турки применили обычную для кочевников тактику провокации боем: передовые отряды осыпáли противника стрелами и тотчас отступали. Не слушая ничьих предостережений, император принял такое поведение османов за трусость и раз за разом приказывал атаковать их. К вечеру измотанные основные силы греков начали отступать, но в последний момент в схватку с османами вступил вспомогательный отряд. В неразберихе боя был ранен в ногу и сам Андроник III.

Увидев своего императора на носилках, и без того деморализованные ополченцы – настолько, что многие из них несли с собой лодки, чтобы сбежать через пролив! – обратились в паническое бегство, сминая ряды опытных фракийских солдат и топча своих упавших товарищей. В ночной давке погибло едва ли не больше людей, чем от турецкого оружия днем. Наутро османы с удивлением обнаружили покинутый и частично разграбленный лагерь греков. Отправив трофеи, в том числе императорскую палатку и его лошадей, под охрану основных сил, турецкая кавалерия бросилась преследовать и уничтожать разбредшиеся по окрестностям остатки византийского войска.

2 марта 1331 года гарнизон Никеи, не имея воли к дальнейшему сопротивлению, покорился Орхану. Большинство горожан к этому времени уже покинули родные стены, оставшимся новый правитель сохранил жизнь и даже позволил выкупить захваченные турками религиозные святыни и древние рукописи. Город, некогда бывший имперской столицей, Ибн Баттута застал «необитаемым, за исключением нескольких человек на службе у султана».

Названный путешественником высокий титул – не льстивая оговорка. Создание профессиональной армии, системы налогообложения и начало чеканки собственных серебряных монет, акче, безусловно, поднимало Орхана в глазах современников из положения удачливого кочевого вождя до статуса сильнейшего государя региона. Дружбы с ним не чурался сам багдадский султан! Император Византии расположения Орхана не искал, но ради спасения Никомедии вынужден был унизиться до переговоров с ним о перемирии.