Всемирная история. Том 13 Эпоха английской революции

Сдерживающий развитие капитализма феодальный строй наглядно проявлялся в колоссальном обложении промышленности и торговли. Часть прибыли городской промышленности и торговли — через фискальный аппарат и королевскую казну — систематически превращалась в доходы дворян (придворных и военных) и шла на укрепление дворянского государства. Поэтому-то не только на внешнем, но и на внутреннем рынке более дорогие французские товары не могли конкурировать с голландскими или английскими. Мало того, всякое буржуазное накопление постоянно находилось под угрозой прямой феодальной экспроприации. В деревне талья (прямой налог) взималась не только пропорционально имуществу, но и в порядке круговой поруки. Дошло до того, что в пределах прихода или корпорации богатый расплачивался за недоимки бедного, а в случае отказа подвергался конфискации собственного имущества.

Фискальная служба находила множество предлогов для настоящей охоты за «зажиточными» в деревне и в городе; достаточно было придраться к мастеру за невыполнение тех или иных мелочных обязательных предписаний о качестве продукции — и казна получала с него большой штраф, а то и все имущество. Словом, пока накопленное богатство оставалось в сфере промышленности или торговли, капиталов лад ельцу грозило банкротство, удушение налогами, лишение собственности.

Если в Англии дворянин не гнушался заниматься торговлей и промышленностью и в этом случае не терял своего общественного положения, то во Франции дело обстояло иначе: такого дворянина правительство лишало главной дворянской привилегии — освобождения от налогов, а общество считало его выбывшим фактически из дворянского сословия; промышленность и торговля считались занятием неблагородных, ротюрье. Если прибавить к этому непосильный фискальный гнет, то понятно, почему значите л ьная часть накопленного буржуазией капитала перемещалась в такие сферы, где деньги были свободны от налогов и социальных стеснений.

Происходило это следующим образом. Некоторые буржуа обращали свои капиталы на покупку дворянских доменов и целых сеньорий. В окрестностях некоторых крупных городов, например Дижона, почти вся земля в XVII в. находилась в руках новых владельцев, а в самом Дижоне почти не встречалось видного буржуа, который не был бы одновременно землевладельцем. При этом новые владельцы обычно не вкладывали капиталы в производство и не перестраивали традиционных форм ведения сельского хозяйства. Они просто становились получателями феодальной ренты. Подчас вместе с землей покупали и феодальные титулы, стремясь всеми силами и возможно скорее усвоить «дворянский образ жизни». Это была откровенная общественная регрессия.

Буржуа старались выкупить государственные и муниципальные должности. Это привело к тому, что почти все должности в гигантской бюрократической машине Франции продавались, причем не только в пожизненное, но и в наследственное владение. Это была своеобразная форма государственного займа, проценты по которому выплачивались в виде жалованья или доходов от продаваемых должностей. Случалось, что купец или мануфактурист свертывал свое дело, чтобы приобрести должность для сына. Чиновники, «люди мантии», были освобождены, как и дворяне, от налогов. За свою безукоризненную службу «люди мантии» часто получали дворянское звание. Таким образом отправлением высших административно-судебных должностей можно было значительно изменить свое социальное положение.

Французские буржуа не упустили возможность пойти и по пути, по которому следовали голландские капиталисты. Ссужая свои накопленные деньги в долг на внутреннем рынке, можно было получать значительные прибыли. Ссуда давалась либо крестьянам — под обеспечение цензивы, либо светским и духовным феодалам и государству — под обеспечение сеньориальной ренты, церковной десятины или государственных налогов. Большую часть этих кредитных операций можно было назвать откупами. Формы их были чрезвычайно разнообразны. Например, деревенский богатей, накопив деньги, отдавал их своему же сеньору за право в течение года или нескольких лет брать в свою пользу весь доход по мельничному ба-налитету, т. е. откупал господскую мельницу, на которую все местные сельскохозяйственные производители, имевшие нужду в помоле зерна, обязаны были везти зерно. Таким же образом и городской буржуа нередко откупал у сеньора отдельную статью дохода или оптом все доходы с сеньории и хозяйничал затем в качестве уполномоченного сеньора. У церкви откупали сбор десятины. Наиболее крупные капиталы употреблялись на откуп государственных налогов.

Происходило это следующим образом. Несколько «финансистов» вносили авансом в казну крупные суммы наличными и получали право собирать в свою пользу какой-нибудь налог или целую группу налогов; они действовали от имени государства, пользуясь всем административно-полицейским государственным аппаратом, но располагали и собственным штатом служащих и нанятых жандармов.