Всемирная история. Том 15 Эпоха Просвещения

Русская армия, оперировавшая на второстепенном восточно-прусском театре войны, оставалась в стороне от главных событий кампании 1757 года. Сосредоточение ее в Литве заняло всю зиму и весну. В войсках был большой некомплект, особенно чувствовавшийся в офицерах. В поход шли отнюдь не с легким сердцем, пруссаков у нас побаивались. «Фридерик, сказывают, самого француза бивал, а цесарцев и паче — где уж нам, многогрешным супротив него устоять!» — так рассуждали русские солдаты, меся башмаками литовскую грязь.

После первой стычки на границе, где три наших драгунских полка были опрокинуты прусскими гусарами, всей армией овладела «превеликая робость, трусость и боязнь». К маю сосредоточение русской армии на Немане окончилось. В ней насчитывалось 89 тыс. человек, из которых годных к бою было не более 50 — 55 тыс. Пруссию обороняла армия фельдмаршала Левальда (30500 регулярных и до 10000 вооруженных жителей). Фридрих, занятый борьбой с Австрией и Францией, относился к русским пренебрежительно («русские же варвары не заслуживают того, чтобы о них здесь упоминать», — заметил он как-то в одном из своих писем).

Русский главнокомандующий, как уже говорилось, зависел всецело от петербургской Конференции. Он не имел права распоряжаться войсками без формального согласия кабинета на каждый маневр. Он не имел права проявлять инициативу в случае изменения обстановки и должен был сноситься по всяким мелочам с Петербургом. В кампанию

1757 года Конференция предписала ему маневрировать так, чтобы для него «все равно было прямо на Пруссию или влево через всю Польшу в Силезию маршировать». Целью похода ставилось овладеть Восточной Пруссией, однако Апраксин до конца июня не был уверен, что часть его армии не будет послана в Силезию для усиления австрийцев.

Движение русской армии отличалось медлительностью, что объясняется административными неурядицами, обилием артиллерии и опасением внезапностью прусского нападения. 10 июля главные силы перешли границу, 18 июля русские войска заняли Инстербург.

Соединившись с полками Фермора и Сибильского, Апраксин 12 августа двинулся на Алленбург, в глубокий обход позиций пруссаков. Узнав об этом движении, фельдмаршал Левальд поспешил навстречу русским и 19 августа атаковал их при Гросс-Егерсдорфе. Участь боя решил Румянцев, который возглавил пехоту авангарда и прошел с ней через лес напролом в штыки. Пруссаки этой атаки не выдержали.

Трофеями победы были 29 орудий и 600 пленных. Урон пруссаков равнялся 4000, урон русских войск превышал 6000 человек. Вскоре военный совет, возглавляемый Апраксиным, постановил, что ввиду затруднительности поставки продовольствия армии следует отступить, чтобы привести в порядок хозяйственную часть. 27 августа началось отступление, произведенное весьма скрытно (пруссаки узнали

о том лишь 4 сентября).

Позднее русские войска отступили еще дальше, в Курляндию. Решением русского военного совета было постановлено уклоняться от боя с авангардом фельдмаршала Ле-вальда, несмотря на превосходство в силе. 16 сентября вся армия была отведена за Неман.

Кампания 1757 года окончилась безрезультатно вследствие необычайного стеснения действий главнокомандующего кабинетными стратегами и расстройства хозяйственной части.

Конференция потребовала немедленного перехода в наступление, как обещала союзникам русская дипломатия. Апраксин ответил отказом, был отрешен от должности и предан суду (умер от удара, не дождавшись суда).

Главнокомандующим был назначен генерал Фермор — по словам Антона Керсновс.кого, он был отличным администратором, заботливым начальником, но вместе с тем суетливым и нерешительным. Фермор занялся устройством войск и налаживанием хозяйственной части.

Фридрих II, пренебрежительно относясь к русским, не допускал и мысли, что русская армия будет в состоянии проделать зимний поход. Он направил всю армию Левальда в Померанию против шведов, оставив в Восточной Пруссии всего 6 гарнизонных рот. Фермор знал это, но, не получая приказаний, не двигался с места. Тем временем Конференция, чтобы опровергнуть ходившие в Европе предосудительные мнения о боевых качествах российских войск, приказала Фермору по первому снегу двинуться в Восточную Пруссию.

Вот как отзывался о русской армии один иностранец: «Сколько-нибудь боеспособными — и то в очень невысокой степени — могут считаться лишь гренадерские полки. Пехотные полки никакого сопротивления оказать не в состоянии... Самая посредственная немецкая городская милиция качеством бесспорно выше российских войск... Солдаты худо обучены, еще хуже снаряжены, офицеры никуда не годятся, особенно в кавалерии: у русских даже поговорка сложилась: плох, как драгунский офицер...»

1 января 1758 года колонны Салтыкова и Румянцева численностью в 30 тыс. человек перешли границу. 11 января был занят Кенигсберг, а вслед за ним и вся Восточная Пруссия, обращенная в русское генерал-губернаторство.