Читаем Всемирная история. Том 24 Итоги второй мировой войны полностью

В конце мая 1945 г. заместитель государственного секретаря Грю поручил своему подчиненному Доумэну, так же как и Грю, являвшемуся центральной фигурой «японской партии», составить документ, который ясно определял бы политику США по отношению к Японии после капитуляции и рекомендовал бы Японии немедленно капитулировать. Документ, представленный До-умэном, лег в основу Потсдамской декларации. Этот проект состоял из 13 статей и, будучи составленным в несколько иных выражениях, в общих чертах совпадал с Потсдамской декларацией за некоторыми исключениями. Так, в статье 12 после текста, содержащегося в окончательном варианте декларации (несколько перефразированного), в ее проекте были записаны следующие слова: «...сюда может быть включена конституционная монархия при (сохранении) существующей династии в том случае, если миролюбивые нации будут убеждены в том, что такое правительство действительно стремится осуществлять политику мира, которая сделает невозможным распространение в будущем агрессивного милитаризма в Японии».

Вполне понятно, что наиболее «важной» (Грю) в этом проекте является та часть статьи 12, которая говорит о сохранении императорской системы.

Этот проект 28 мая был представлен Трумэну. Грю говорил по поводу этого проекта: «Японцы фанатичны, поэтому они будут сражаться до конца. В таком случае трудно предсказать, сколько будет потеряно жизней американских солдат. Препятствием для безоговорочной капитуляции японцев является вопрос об императорской власти. Следовательно, Япония капитулирует, если будет сделано какое-либо указание на то, что после полной капитуляции Японии и полной ураты ею военной мощи выбор формы политической власти будет предоставлен самим японцам». Далее Грю подчеркнул, что для американской политики в отношении Японии наиболее приемлемой формой политической власти является конституционная монархия. Трумэн согласился с мнением Грю, но сказал, что необходимо посоветоваться по этому вопросу с военным командованием. На следующий день, 29 мая, этот проект обсуждался в Пентагоне, в кабинете военного министра Стимсона. В обсуждении приняли участие Грю, военный министр Стимсон, морской министр Форестолл, начальник Генерального штаба Маршалл и начальник Бюро военной информации Э. Дэвис, а также ряд других лиц.

Представители военного командования в общем разделяли взгляды Грю, и большинство их было согласно с этим проектом. Однако было решено, что по военным соображениям нецелесообразно немедленно опубликовывать этот документ, и в конечном счете его публикация была отложена. Эти «военные соображения», как стало известно позднее, заключались в том, что в то время шли бои на Окинаве и подобное заявление могло быть расценено как проявление слабости США.

Вскоре после этого, 2 июля, Стимсон направил президенту Трумэну меморандум относительно призыва к капитуляции. В меморандуме говорилось о сохранении императорской власти. «Что касается меня, — писал Стимсон, — то я считаю: если указать, что мы не собираемся ликвидировать конституционную монархию при сохранении существующей династии, то это значительно увеличит вероятность принятия капитуляции».

Вскоре государственным секретарем стал Бирис. Грю убеждал Бириса в необходимости сделать заявление, в котором содержалось бы предложение Японии капитулировать, но какой-либо новый проект не был составлен, и Бирис повез в Потсдам старый проект,

о котором говорилось выше. Эта декларация была одобрена в Потсдаме Черчиллем и Молотовым; Чан Кай-ши выразил свое согласие телеграммой, после чего 26 июля декларация была опубликована.

По всей вероятности, пункт о сохранении конституционной монархии оставался в американском проекте вплоть до Потсдамской конференции, и, лишь перед тем как представить проект советской делегации, американцы по собственному почину вычеркнули его. Во всяком случае, в статье 12 Потсдамской конференции ничего не говорится о конституционной монархии.

17 июля 1945 г. в пригороде Берлина Потсдаме открылась последняя конференция с участием глав союзных держав, на которой обсуждались вопросы, связанные с ведением войны.

Потсдамская декларация, обращенная к Японии, была опубликована в ходе конференции 26 июля от имени США, Великобритании и Китая. Советский Союз в то время не находился в состоянии войны с Японией и присоединился к декларации 8 августа одновременно со вступлением в войну против Японии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история в 24 томах (АСТ)

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука