Всемирная история: в 6 томах. Том 2: Средневековые цивилизации Запада и Востока

Приверженцы современных экологических движений полемически противопоставляют потребительское и разрушительное отношение к природе, свойственное современным обществам, неким оптимальным отношениям между человеком и природой, которые, по их мнению, существовали в прошлом, например в Средние века. Это по меньшей мере опрометчивое обобщение. Но если мы будем иметь в виду и оценивать конкретные практики, например способы ведения сельского хозяйства в Средневековье и в наши дни, то, пожалуй, увидим некоторые весьма примечательные отличия. Традиционная агрикультура ориентирована на поддержание естественного плодородия почв. Лучшие или даже все удобрения до конца периода вносятся на заведомо плохие земли на том основании, что «хорошие почвы меньше в них нуждаются» (Ибн Вафид, XI в.). С точки зрения современной агрономии, это крайне неразумно и означает расходование драгоценного ресурса впустую. Земледелец в Средние века от Испании до Китая учится использовать конкретную природную ситуацию, действуя в соответствии с концепцией агрикультуры, построенной на идее сохранения того, что есть. Землепользование подчинено правилу оптимальной средней производительности — щадящей пропорции между мерой разрушения почвенного слоя и выходом продукции. Такая хозяйственная философия отражает строй крестьянской экономики, стремящейся к самовоспроизведению на том же уровне, но кроме того, очевидно, отражает характер восприятия природы и своей трудовой деятельности применительно к ней.

Средневековые календари, изображающие двенадцать месяцев года в картинах сельского быта, рассказывают о том, каким могло видеться сельское хозяйство. В иконографии календарей мы встречаем, в общем, ограниченный набор сцен — это подрезка лозы, сбор и давка винограда, сев и жатва, обмолот хлебов, откорм желудями и забой свиней. Зато почти нет картин тягостных «подготовительных» операций, как то пахота, удобрение почв, расчистка нови. Агрикультура предстает своего рода собирательством, словно бы плоды земли родятся сами собой. Крестьяне просто берут от природы хлеб, сено, виноград, мясо и овечью шерсть. Идея рождающей природы, кажется, заслоняет идею труда и производства как сознательного и целенаправленного преобразования среды. Это справедливо даже для Китая с его сложной ирригационной системой и высокотехнологичной культурой рисосеяния, когда, согласно поговорке, «рис половину времени растет в руке земледельца».