Всемирная история. Византийская империя

Добавим, что управлять церковными доходами Патриарху помогали крупные официалы Великой церкви, хотя по рангу часто лишь диаконы, которые составляли довольно сложный, широкий чиновный аппарат, явно воспринятый от государства. В их числе был великий эконом, назначавшийся до второй половины XI в. императором. Хранителем патриаршей казны, церковной утвари и одеяний являлся великий скевофилакс. Великий хартофилакс был главным секретарем, архивариусом и библиотекарем патриархата, по точнейшему определению василевса Алексея Комнина (1081–1118 гг.) – «устами и рукой Патриарха». Вместе со своими канцеляриями он управлял всеми церковными чиновниками и даже вершил суд по духовным делам. Протоэкдик возглавлял патриарший церковный трибунал – экдикион, то есть коллегию экдиков – церковных юристов, секретарей, адвокатов, стойко, напористо отстаивавших интересы Церкви в гражданских судах. Логофет был счетоводом и помощником протоэкдика и хартофилакса. Сакелий опекал приходские церкви параикий (приходов) и приходское духовенство. Протопресвитер следил за богослужебными делами и испытывал тех, кого ставили в пресвитеры и диаконы. Референдарий представлял Константинопольского патриарха при царском дворе, то есть был посредником между патриаршей и государственной властью. Наконец, великий сакелларий отвечал за финансы, а с XI в. стал осуществлять контроль за монастырями, прежде всего за их имуществом. К слову, за Патриархом была закреплена часть храмов и монастырей, с которых он получал доходы на основании важной привилегии, называвшейся ставропигия: посылая свой патриарший крест – ставрос при основании храма или монастыря, он имел право изъять этот храм или монастырь со всем его хозяйством из юрисдикции местного епископа. Все высшие церковные должности и чины, поделенные на девять рангов, или пятериц, как и гражданские начальники, именовались архонтами, но составляли особое сословие, подобное сословию римских кардиналов. Аналогичные должности существовали и в других Патриархатах Востока – Антиохийском, Иерусалимском, Александрийском, а также при кафедрах митрополитов и епископов, причем и здесь они со временем тоже стали превращаться в титулы. Это была общая тенденция, присущая истории Церкви.

Патриарший дворец располагался в Константинополе недалеко от Великой церкви – св. Софии и, как и палаты василевса, представлял собой комплекс зданий, включавший как резиденцию Патриарха, так и его канцелярию. Отсюда шли все нити управления Поместными Церквами, разбросанными по территории то разраставшейся, то сжимавшейся Империи ромеев.

Так, сократившаяся под ударами арабов почти наполовину Византия к концу VII в. имела 33 митрополии, 356 епископств и 34 автокефальных (дословно с греч. «самоглавных»), то есть независимых в управлении, не подчиненных другим местным митрополитам или Патриархам архиепископства. В X–XII вв. в ее состав входило два восточных патриаршества из четырех – Константинопольское и Антиохийское. Иерусалимское было захвачено арабами в 638 г., а в Александрийском они окончательно установили свое господство в 646 г. Антиохийское же патриаршество, возвращенное в Х в. после трех с половиной веков упорной борьбы с арабами, оставалось в руках василевсов только около столетия, до второй половины XI в. В XII в. суверенитет Империи в Антиохии устанавливался лишь эпизодически. Таким образом, фактически церковная власть в Ромейском царстве стала принадлежать с этого времени единственному Константинопольскому вселенскому патриарху, как государственная уже с V в. находилась в руках единственного автократора, августа. Формальное равенство четырех восточных Патриархов теряло практическое значение: голоса трех владык, находившихся во власти иноверцев, звучали на Босфоре все глуше и глуше. Папский Рим, формально пятая патриархия, постепенно все больше и больше уходил в раскол, который стал особенно углубляться с VIII в. Прежняя система пяти патриархий – пентархия исчезла, и гегемоном окончательно стал Константинопольский вселенский патриарх. В первой четверти XI в., в эпоху наибольшего могущества Византии, экономического и культурного освоения новых территорий на Западе и на Востоке, число епископских кафедр этого патриархата перевалило за тысячу. В начале XV в., на излете Империи, насчитывалось 66 митрополий, в два раза больше, чем было в самые тяжелые годы арабского нашествия, но бо`льшая часть кафедр находилась уже вне византийских границ, в других странах или под турецким владычеством. Впрочем, даже тогда епископства продолжали действовать на захваченных врагами землях или в диаспоре христиан, укрепляя душу православного народа.

* * *