Фигура доктора Фауста быстро приобрела символически-легендарные очертания и широкую популярность. В 1587 в Германии появилась первая литературная версия легенды о Фаусте, так называемая «народная книга» о Фаусте – «История о докторе Фаусте, знаменитом чародее и чернокнижнике». В книгу вплетены эпизоды, в которых легко прочитывается приписываемое ранее различным чародеям – Симонуволхву, Альберту Великому и др. Источником книги, кроме устных сказаний, служили сочинения по ведовству и «тайным» знаниям – книги теолога Лерхеймера, ученика великого ученого (и мага) Меланхтона, книга И. Вира, ученика известного алхимика Агриппы Неттесгеймского. Автор – собиратель историй о Фаусте, вполне мог быть лютеранским пастором, ибо главное в книге – изображение героя дерзким нечестивцем, вступившим в союз с дьяволом ради приобретения великого знания и силы. Заключительная глава книги повествует о «страшном и ужасающем конце» Фауста – его разрывают на части бесы, а душа нечестивца идет в ад…
В 1589 году появляется еще одна редакция анонимного издания истории доктора Фауста – удивительное дело – теперь перед нами не просто маг, перед нами ученый-гуманист. Преподаватель, учитель, герой эпохи…!
Из иллюстраций к историям о докторе Фаусте
Народной книгой о Фаусте воспользовались многие – Кристофер Марло, выдающийся английский драматург, Готхольд Эфраим Лессинг, зачинатель Просвещения в Германии, великий Гете, уже упоминавшийся нами, лауреат Нобелевской премии Томас Манн, польский фантаст Кшиштоф Фиалковский и многие другие, чье воображение оказалось разбуженным неувядающими легендами о разумнике и чудотворце, вечном неуспокоенном искателе истины, символе неудовлетворенности человеческого разума и его дерзновенных порывов…
Глава III
Франция, Возрождение, литература великих
Танцующие рыцари и дамы. Средневековая французская миниатюра
Возрождение во Францию приходит достаточно поздно. XVI век. Влияние расположенной рядом Италии, борьба гугенотов и католиков, открытие первого светского университета – Коллеж де Франс, перевод Библии на французский язык, вражда Франциска I с Папой римским, Варфоломеевская ночь, кружок сестры короля Маргариты Наваррской, автора знаменитой книги «Гептамерон» («Семидневник»), созданной как блестящее подражание «Декамерону» Боккаччо; поэзия Бонавентуры Деперье, составившего весьма вольнодумное творение «Кимвал мира» и озорные новеллы «Новые забавы и веселые разговоры». Поэт Клеман Маро, автор «нескладух» или «нескладиц», рондо и сонетов, изгнанник, вынужденный бежать в Италию из-за подозрения в сочувствии к гугенотам… Теодор Агриппа д´Обинье, сочинивший «Трагические поэмы», расскажет нам об ужасах междоусобицы…
Но вершин своих Возрождение во Франции достигло гораздо позже…
§ 1. Ученый насмешник Франсуа Рабле
Загадочный и неуловимый, таинственный
Франсуа Рабле
Прямо из этой, возможно, кабацкой, среды, где проходят первые 8 или 10 лет жизни Рабле, он попадает во францисканский монастырь Сельи, оттуда в монастырь де ла Бометт, затем, вероятно, в качестве ученика, в кордельерское аббатство в Фонтене-ле-Конт. В монастырях, собственно, Рабле и получает свое начальное образование. Учился, считается, очень хорошо и за время пребывания в монастырях изучил несколько иностранных языков, не считая обязательных греческого и латинского.
Ряд источников сообщает, что епископ д'Эдиссак, который покровительствовал способному юноше и предложил ему перейти в бенедиктинский орден, способствовал получению для этого одобрения самого папы Римского Климента VII. Однако, видимо, очень скоро, Рабле оставляет монастырь и переезжает в дом епископа, чтобы стать его секретарем. В это время он знакомится с известными людьми своего времени – поэтом К. Маро, богословом Ж. Кальвином.
С разрешения архиепископа будущий писатель начал заниматься медициной и вскоре отправился в университет города Монпелье для учебы на старейшем европейском медицинском факультете. Через два года, получив звание бакалавра, Рабле оставляет учебу.
Далее, возможно, следует переезд в Лион, где он трудится врачом в городской больнице. Там он впервые начинает заниматься литературным творчеством. Возможно, это произошло благодаря поддержке знаменитого голландского гуманиста Эразма Роттердамского, с которым Рабле состоял в переписке.