Всемирный светильник. Преподобный Серафим Саровский

— Ох, Ксения, Ксения, что это какие два безобразные: это — враги, — но тут же и успокоилась. — Ну, да эти вражии наветы уже ничего мне не могут теперь сделать!

После этих слов она совершенно покойно потянулась и скончалась — во исполнение данного ей великим Серафимом послушания — за брата. Это произошло 28 мая 1832 года, на 27-м году жизни святой девушки.

Преподобный Серафим в самый час ее кончины прозрел духом совершившееся и стал радостно посылать работавших в это время у него сестер в Дивеево, говоря:

— Скорее, скорее грядите в обитель: там великая госпожа ваша отошла ко Господу!

Ее похоронили рядом с основательницею общины матерью Александрою.

Все сестры, очень любившие Елену Васильевну, очень горевали и плакали по ней, а больше всех Ксения.

Когда на сороковой день она пришла к отцу Серафиму, то он, утешая любимую церковницу, сказал радостно: «Какие вы глупые, радости мои! Ну что плакать-то? Ведь это — грех! Мы должны радоваться: ее душа вспорхнула, как голубица, вознеслась ко Святой Троице! Пред нею расступились Херувимы, и Серафимы, и вся Небесная Сила! Она прислужница Божией Матери, матушка! Фрейлина Царицы Небесной она, матушка! Лишь радоваться нам, а не плакать должно! Со временем ее мощи и Марии Семеновны будут почивать открыто в обители; ибо они так угодили Господу, что удостоились нетления. Но, матушка, как важно послушание!»

Все это записано духовником почившей, отцом Василием Садовским, а кроме того, подтверждено еще и устными показаниями жившей во время составления летописи, очевидца, участницы всех описанных событий, Ксенией Васильевной, монахиней Капитолиной.

Наконец, упомянем здесь об ответе отца Серафима на заданный ему вопрос. Вера в его сверхъестественное состояние побудила любопытного Саровского послушника Тихонова обратиться к нему за разрешением такой задачи, которая превосходит уже всякий ум: не наступает ли конец мира? Когда будет Второе Пришествие Господа? И «убогий» Серафим с обычною ласковостью и смирением сказал: «Радость моя, ты много думаешь о Серафиме! Мне ли знать, когда будет конец миру сему и наступит великий день, в который Господь будет судить живых и мертвых и воздаст каждому по делам его? Нет, сего мне знать невозможно! Господь сказал Своими пречистыми устами: О дни том и часе никтоже весть, ни Ангели небесныи, токмо Отец Мой един... Якоже бысть во дни Ноевы, тако будет и пришествие Сына Человеческого. Якоже бо беху во дни прежде потопа ядуще и пиюще, женящеся и посягающе, дондеже вниде Ное в ковчег, и не уведеша, дондеже прииде вода и взят вся: тако будет и пришествие Сына Человеческого (Мф. 24, 36-39). При сем старец тяжко вздохнул и сказал: «Мы, на земле живущие, много заблудили от пути спасительного... Но не до конца прогневается Господь, паки помилует. У нас вера Православная, Церковь, не имеющая никакого порока».

Правда, в некоторых случаях батюшка упоминал сестрам о пришествии антихриста, но эти указания настолько неопределенны, что об них нельзя говорить ничего решительного. Например, сказывал так: «До антихриста не доживете, а времена антихристовы переживете». Но это можно принимать в простом смысле гонений и скорбей, ожидавших впоследствии, а теперь уже сбывшихся на Дивееве. Посему и мы скажем словами святого угодника: «Нет, сего нам знать невозможно». Однако всем указано Тем же Господом: Смотрите, бодрствуйте, молитесь; ибо не знаете, когда наступит это время (Мк. 13, 33). Может быть, в наши дни оно уже и «близко, при дверях». Не знаем... Одно несомненно знаем, что время стало ближе к нам, чем было при преподобном Серафиме...

В дополнение же ко всем дивным чудесам, давно уже напечатанным и известным, считаем и историческим долгом, а еще более — исповедническим делом, сообщить во славу святого угодника об одном чуде, молва о коем ходит по России искони, а между тем еще о нем не напечатано. Я слышал об этом чуде от одной старой няни, родившейся еще во времена преподобного Серафима. Но потом мне после пришлось услышать подтверждение сего из уст некой госпожи О. (ныне монахини Р.), весьма близко стоявшей к жизни Сарова. А ей говорил монастырский привратник.

Приведу рассказ приблизительно.