Всемогущее правительство: Тотальное государство и тотальная война

Отвергая политическую доктрину как заблуждение, в соответствии с общепринятой ныне терминологией ее называют мифом[60]. Но тот, кто хочет использовать распространенные предрассудки к своей выгоде, должен остерегаться называть их мифом открыто, поскольку эти доктрины полезны лишь до тех пор, пока остальные считают их истиной. Мы не знаем, во что действительно верили те князья, которые в XVI столетии присоединились к движению религиозной Реформации. Если ими двигало не искреннее убеждение, а лишь стремление к обогащению, значит, в своих эгоистических интересах они злоупотребили верой других. Однако они нанесли бы вред собственным интересам, если бы называли новое вероучение мифическим. Ленин был достаточно циничен, чтобы сказать, что для успеха революции необходимо использовать популярные лозунги. И ему удалось совершить революцию, публично присягая тому, во что он лично не верил, – лозунгам, популярным в данный момент. Некоторых партийных лидеров иногда удается убедить в ложности партийных доктрин. Но сами доктрины имеют влияние лишь до тех пор, пока люди верят, что они верны.

По мнению их сторонников, социализм и интервенционизм, этатизм и национализм – не мифы, а учения, намечающие верный путь достижения их целей. Власть этих учений покоится на твердой вере масс, что, следуя им, они существенно улучшат свое материальное положение. Однако учения эти неверны; они исходят из ложных предпосылок, а их логика полна ложных силлогизмов. Те, кто видит ошибки в этих доктринах, правы, называя их мифами. Но до тех пор, пока они не сумеют убедить своих сограждан в несостоятельности этих учений, последние будут господствовать в общественном мнении, а политики и государственные деятели будут ими руководствоваться. Людям свойственно ошибаться. Им случалось заблуждаться прежде, они будут заблуждаться и впредь. Они жаждут успеха и прекрасно знают, что выбор неподходящих мер обречет их на неудачу. Людям нужны не мифы, а работающие доктрины, которые помогают выбрать подходящие меры для достижения поставленных целей.

Национализм в целом и нацизм в частности не были задуманы как мифы, и они не опираются на что-то, осознаваемое как миф. Они представляют собой политические учения и политику (пусть и ошибочную), и, по замыслу, они даже претендуют на «научность». Если кто-то хочет назвать мифами рассуждения на тему «мы – соль земли» или «мы – избранный народ», которые так или иначе являются любимым занятием всех социальных групп и народов, мы советуем еще раз прочитать сказанное выше о шовинизме. Это – музыка, создающая повод повосторгаться и погордиться сообществом, просто развлечение на досуге, когда можно отдохнуть от политики. Политика же – это деятельность и борьба за реализацию поставленных целей. Не следует смешивать ее с простым самовосхвалением и самолюбованием.

Часть III Немецкий нацизм

Глава VI Характерные черты немецкого национализма

1. Пробуждение

Немецкий национализм ничем не отличался от национализма других народов до тех пор, пока в конце 1870-х – начале 1880-х годов немецкие националисты не сделали, как им показалось, великое открытие. Они обнаружили, что их страна самая сильная в Европе. На основе этого был сделан вывод, что Германия достаточно сильна, чтобы подчинить себе Европу, а быть может, и весь мир. Они рассуждали следующим образом.

Не считая русских, немцы – самый многочисленный народ Европы. В проведенных Бисмарком границах рейха обитало больше людей, чем в любой другой стране Европы за тем же исключением. За пределами рейха жили еще миллионы немецкоязычных людей, и все они, в соответствии с принципом национальности, должны воссоединиться с рейхом. Россию, говорили они, можно не учитывать, потому что это не однородная нация, а конгломерат множества разных народов. Если из числа подданных русской империи вычесть поляков, финнов, эстонцев, латышей, литовцев, белорусов, народы Кавказа и монгольские племена, грузин, прибалтийских и поволжских немцев и прежде всего украинцев, останутся только великороссы, численность которых меньше, чем немцев. Кроме того, население Германии растет быстрее, чем в любой другой европейской стране, и намного быстрее, чем население ее «потомственного» врага – Франции.

Расположение в центре Европы давало немецкому народу огромное преимущество. Благодаря этому он имел стратегически доминирующее положение во всей Европе, а также в некоторых районах Азии и Африки. В ходе войны у страны есть преимущество в снабжении и свободе маневра.

Немецкий народ молод и энергичен, тогда как западные народы постарели и выродились. Немцы прилежны, нравственны и готовы сражаться, французы морально порочны, британцы боготворят богатство и прибыль, итальянцы изнежены, а русские – варвары.