Всемогущий

Лицо старого священника просияло, когда он увидел, кто стучится к нему в дверь среди ночи. И даже громоздкая фигура Дикого, высившаяся за спиной Егора, не уменьшила его радости. Он тут же повел гостей к себе, не спрашивая, по какой причине явился в неурочное время Егор.

– А я знал, что ты скоро меня навестишь, – ласково говорил он, хлопоча возле чайника. – Думаю, ушел от меня с тяжелым сердцем, до конца всего не понял. Снова придет. Так и вышло.

– Ничего, что ночью? – спросил Егор.

– Мне все равно не спится, – кивнул отец Кирилл на неразобранную постель. – До утра читаю. Так что мне от вашего визита только веселей.

Он взглянул на Дикого, едва уместившегося в кресле.

– Это мой друг, – сказал Егор.

– А как зовут друга? – спросил старик.

Егор запоздало спохватился. А ведь он не знает имени своего спасителя! Какой позор. И перед отцом Кириллом неудобно: назвал человека другом, а имени не знает. Не представлять же его Диким, в самом деле. Отец Кирилл может не так понять.

– Э… – замялся он, растерянно глядя на священника.

– Андрей, – подал голос Дикий.

– Андрей! – торопливо кивнул Егор. – Мой друг.

– Понятно, – улыбнулся отец Кирилл. – Похоже, вы познакомились не очень давно?

– Не очень, – пробормотал Егор.

Он увидел, что Дикий с юмором посматривает на него, и разозлился. Еще издевается!

– Может быть, ты и твой друг хотите поесть? – спросил отец Кирилл.

– Да. Немного…

Дикий закряхтел, и отец Кирилл улыбнулся, глянув на его громадное тело и детскую головку, из которой на него смотрели жалобные глаза человека, испытывающего все муки голода.

– Сейчас принесу. Но у меня негусто, пирог и вареные яйца. Вы пироги едите, Андрей? – обратился он Дикому.

– Все едим, – кивнул тот.

– Отлично.

Отец Кирилл вышел из комнаты.

– Можно поскромнее? – спросил Егор.

– Хорошо тебе, легковесу, – возразил Дикий. – А я, если не поем, озверею.

– Надо было гамбургеров набрать.

– Не-а, – покачал головой Дикий, – я домашнее люблю.

– Неженка, – усмехнулся Егор.

– Не неженка, а разбираюсь в жизни, – поднял палец Дикий. – А гамбургерами пусть давятся недоумки и педики. Я их, сколько живу, терпеть не могу.

– Кого, педиков?

– Гамбургеры. Хотя и педиков тоже.

– Хоть в чем-то мы с тобой похожи, – резюмировал Егор.

– Вот, – заворковал, вернувшись с полными руками, отец Кирилл. – Это пирог, с грибами. Белыми.

– Класс, – выдохнул с восторгом Дикий, глядя на снедь.

Пирог был, как на выставке, пышный, с золотистой корочкой, с печеными плетушками. Даже Егору захотелось есть при виде этого пирога. Дикий же не мог дождаться, когда ему позволят в него впиться.

– Это яйца, домашние, одна прихожанка мне носит. Я-то их почти не ем, все больше раздаю тому, кто победнее. Но бывает, и я вареное скушаю. Это булочки с медом. Подсохли уже, но к чаю хорошо. Ну, режьте пирог, ешьте на здоровье. А то я вас совсем заговорил.

Хоть Дикий и сдерживался, но через десять минут от пирога остались крошки. Были съедены и яйца, и булочки, и, будь на столе что-нибудь еще, он бы подмел и это, виновато поглядывая на отца Кирилла. Однако больше ничего стоящего ему под руку не попадалось, и он принялся пить чай, который насластил сверх всякой меры и, по мнению Егора, превратил в сироп. Но Егор не трогал своего нового друга. Пусть себе отводит душу, жизнь так коротка.

– Ты попал в беду? – спрашивал между тем Егора отец Кирилл.

– Попал, – признался Егор.

Он с трудом одолел кусочек пирога и заставил себя выпить чашку чая. Отец Кирилл заметил, что он находится в подавленном состоянии, сопоставил это с его ночным визитом и сделал несложный вывод.

– Не расскажешь? – осторожно спросил он.

– Я думаю, вы и сами можете догадаться, какого рода беда со мной может случиться, – ответил Егор.

– Твой дар?

– Да. Хотя я уже не знаю, чей он. Слишком многие хотят им воспользоваться.

Отец Кирилл покивал, подняв брови «домиком». Его лицо было исполнено сочувствия. Взгляд его был направлен в сторону и как бы в глубь себя, и это делало его еще более печальным, чем он был обычно.

– Этого следовало ожидать, Егор. Ты обладаешь тем, за что многие готовы отдать все, что имеют.

– Да, – согласился Егор, – чтобы получить еще больше.

Они обменялись невеселыми улыбками.

– И что ты будешь делать?

– Думаю, – ответил Егор. – Но у меня совсем нет времени на раздумье. За мной охотятся, и мне совершенно некуда податься.

– Оставайся здесь столько, сколько тебе понадобится, – тут же предложил отец Кирилл.

– Спасибо, – кивнул Егор.

– И твой друг тоже. Он охраняет тебя?

Егор посмотрел на Дикого, уминающего булочки с непостижимой быстротой.

– Он спас меня, – сказал он. – Хотя…

Он замялся, не решаясь сказать о том, что Дикому суждено погибнуть. Но отец Кирилл о чем-то таком догадался и ласково кивнул:

– Ничего. Даст Бог, обойдется.

– Даст Бог, – задумчиво повторил Егор.

– Поспи, отдохни, – посоветовал отец Кирилл. – Утро вечера мудренее. Смотришь, что-нибудь придумается. Выход всегда есть, надо только поискать его хорошенько.

– Точно, – вставил Дикий.

Он уже перешел на чай и потому мог принимать участие в разговоре.