«Всему на этом свете бывает конец…»

В.А. ИВАНОВ. Меня пока особенно не трогал Чехов ни в театре, ни в кино. У нас в театре не было серьезной режиссерской практики, переосмысливающей Чехова. В этом спектакле же ясен замысел, серьезное отношение. Спектакль стал осмысленным. Прочно ясна линия Лопахина и линия Яши. Самый разумный, толковый человек. Хорошо, что он, Яша, уезжает. Спектакль переживает период вызревания. Еще усилие, доводящее его до гармонии.

В.Б. СМЕХОВ. Я видел 2 прогона. Я лицо заинтересованное. Спектакль сегодняшний (прогон) более слабый. Существует опасность скуки. Это рискованное предприятие. Есть жесткая атмосфера и ситуация. Актеры утешили тем, что не хочется сравнивать их с актерами Эфроса. Существует содружество двух режиссеров. Происходит закономерное и праздничное событие. Благородство театра – в поддержке этого полезнейшего труда. Прекрасно, если хорошие, умные люди будут говорить: мы любим «Таганку» во всех проявлениях, мы любим ее за новое прочтение Чехова, за своеобразный климат большого режиссера. Плохо, если кончится банальным, скучным, потасовочным вариантом. Чехов зашифрован, когда актеры его расшифровывают, тогда все получается. На тех прогонах актеры были связаны. В 1-м акте много «почему?», 2-й акт действует точно, он интереснее. Совершенно необходим зритель. Джабраилов уже готов, Сидоренко, Высоцкий (особенно во 2-м акте) и Золотухин: сочетание банальности и революционности.

Б.А. ГЛАГОЛИН. Меня смущает слово «гениальная» режиссура. Мне не совсем удобно говорить, я не беру на себя смелость судить спектакль. Я не совсем понимаю замысел спектакля, упущены важные вещи. Вся линия Раневской меня раздражает, я не понимаю смысла.

М.П. ЕРЕМИН. Мне показалось, что Анатолию Васильевичу разговоры про Чехова, который пишет «про интеллигенцию», надоели. Тема Чехова – вся Россия, ее судьба. Он любил Россию в мире. И вот мы смотрим на них и думаем: туда вам и дорога. А в этом спектакле – Яша дожил бы до наших дней. Петя Трофимов – тоже дожил бы. Первое впечатление – максимально возможное освобождение от быта. И у Чехова это не бытовая пьеса. Это какие-то люди, увиденные во всем потоке жизни. И главное действующее лицо – судьба. Я бы не приближался к «марионеточности» некоторой – подчеркнул силу любви Раневской. Во 2-м акте Раневская спокойна, логика поведения Раневской нарушается. Я не понимаю Фирса, финал и конец Фирса вне стилистики спектакля. А Любовь Андреевна (Раневская) любит Россию. Она не виноватая дворянка. Почему в 1-м акте выбивается личное?

В 1-м акте Лопахин больше чеховский Лопахин, он ведь больше работяга.

2-й акт лучше 1-го, но момент истерии во 2-м акте – мешает.

Но этот спектакль ближе к Чехову, чем все, что я видел раньше.

А.В. ЭФРОС. В чем сущность этой пьесы? Чехов говорит людям: вы живете абсурдно, когда дело идет о жизни и смерти. Главный вопрос – бредовость той жизни перед лицом опасности.

Актеры пока недобирают до образа. Нет полнокровных характеров, надо дать полнокровные живые характеры, но роли намечены верно и потому это будет. Прогон шел правильно, но надо стремительнее, резче, темпераментнее.

Демидова играет правильно и будет играть хорошо.

Всем 3-м актом Лопахин должен сказать: «Я вам говорил, что вы все погибнете. Но вы меня не слушали – и вот получайте». Лопахин – не деловой человек, ему вишневый сад не нужен, он хотел сделать добро Раневской.

Спектакль этот – о беспечности людей, когда над ними висит опасность.

М.П. ЕРЕМИН. Есть вещи в спектакле несомненно чеховские.

Е.И. ПРУДНИКОВА. Я хочу еще кое в чем разобраться. Когда я смотрю спектакль, я попадаю в настроение, все ясно просто из сюжета.

А.В. ЭФРОС. Надо сыграть теперь так, чтобы трогало нас. Эта душевность придет.

А.И. ВАСИЛЬЕВ. Даже не обсуждая конкретно, что сделал А.В. Эфрос, уже само по себе то, что Эфрос ставит на Таганке – это интересно. И надо, чтобы у нас ставили другие талантливые режиссеры, для актеров это необыкновенно полезно. И теперь видно, что актеры «Таганки» могут работать и с другими режиссерами. Мне понравился 1-й акт. Все в спектакле было абсолютно понятно, все идеи, весь подтекст, но даже иногда настолько понятно, что подтекст читался как открытый текст. Все актеры точно исполняют рисунок. А потом вдруг не про нас. Я хорошо знаю всех актеров, все их болячки и боли, и если они заболеют ими на сцене, спектакль еще выиграет.

З.А. СЛАВИНА. В сегодняшнем спектакле чеховская, истинно чеховская Россия. Последний крик Раневской – понятен. В спектакле есть истина, много хороших работ. Спектакль очень интересный.

Р.Х. ДЖАБРАИЛОВ. Мы, актеры, понимаем, что все правильно говорится, но мы с Анатолием Васильевичем только начинаем понимать, еще немного времени – и мы начнем играть полно.

Л.А. ФИЛАТОВ. Спектакль мне понравился. Он должен идти. Он меня изнурил в хорошем смысле. Эпизод с кофе – неточно, немного манерно.