Всему свое время

– Мне показалось, Мэрилин интересуется, по какой причине я ношу на себе этакую тяжесть? – смекнула цыганка. – Это целая история. Даже не знаю, как объяснить это ребёнку. Скажу ей, что мне это просто по вкусу. Мы, цыгане, народ древний и родом из Индии. Ты когда-нибудь смотрел индийские фильмы, Артур? Если да, то ты должен был заметить, как одеваются индианки? Там даже самые бедные семьи стремятся сколотить на чёрный день капитал в виде золотых браслетов, серёг и колец. А наш народ в Индии относили к низшей касте, потому нам и пришлось совершить оттуда исход, как когда-то евреи из Египта. Так мы и расселились по всему миру, ведя кочевой образ жизни. И никогда не имели возможности вкладывать деньги в землю или недвижимость, которых у нас сроду не было. А если бы и так, нам ни к чему было зарывать клады в землю. Вот вы, европейцы, заработав денег, что делаете в-первую очередь? Правильно. Обзаводитесь домом, приличной одеждой, и только потом одеваете драгоценности. У нас всё наоборот. Мы можем быть босы и одеты в лохмотья, но будем носить на себе то единственное, что имеем. Мы даже детей своих носим на спине. Ребёнка ведь нигде не оставишь… Ну-ну, не вешай носа, дружок! Что это ты взгрустнул? Видит Бог, не хотела я, чтобы мой рассказ довёл тебя до носового платка! – она по-приятельски хлопнула его по плечу.

Девочке разговор показался непонятным и скучным, и вскоре она оставила их одних, побежав, по зову тётушки Агаты, вверх по лестнице в свою комнату, к любимым игрушкам. А у Лили, вдруг почувствовавшей аромат, идущий в гостиную из кухни, сорвалось с языка:

– Как вкусно пахнет!

– Сейчас будем есть, Лили. Как я и говорил.

– Надеюсь, это не бычьи яйца? – поострила она, в своей манере.

– Нет. Это рагу из молочной телятины, – засмеялся Артур, начав потихоньку привыкать к потехам цыганки.

– Но ты ведь не отравишь меня? Иначе, ты знаешь, превращу тебя в… в кого? в жабу, например! – опять сыронизировала она, а потом добавила:

– Хорошая у тебя дочка, Артур. Воспитанная. Знаешь, большинство родителей первые 2 года жизни проводят, обучая своих детей ходить и разговаривать. Затем они проводят следующие 16 лет, требуя от них сесть и заткнуться. Но ты не волнуйся, тебе эта участь не грозит… боюсь, что наоборот. Ты вот что, когда она подрастёт, научи её постоять за себя. Пусть она умеет говорить «fuck you!». Надо каждого ребёнка научить этому, я уверена! Ведь это самая безобидная фраза на свете. Вот представь, ты кому-то говоришь злые слова, например, что тот «тугодум» или «урод». У того сразу мозг отшибает от обиды или злости. А «fuck you!» – оно ведь ничего не значит. Как бальзам на душу!… Ладно, шутки в сторону, обед стынет. Давай-ка лучше помолимся! – и она сложила руки ладошками перед собой и изрекла предобеденную молитву:

– Господи, да не оскудеет Твоя рука даровать нам пищу. Да не опустеет наше пузо! Аминь! – а потом, улыбнувшись во весь рот, ляпнула. – Не беспокойся, я не объем тебя!

Скоро её рот оказался наполнен нежнейшей телятиной под каким-то немыслимо вкусным соусом. Мясо она запивала игристым вином, и, желая сказать что-то, она только промычала и удовлетворённо закивала головой. Несмотря на это, Артур смог разобрать её «хм, довольно съедобно». Ему приятно было видеть, с каким аппетитом уминает и нахваливает она его угощение, умело орудуя ножом и вилкой и вздыхая от удовольствия. Наевшись, они продолжили мирно беседовать друг с другом. Лили совершенно не заметила, как опьянела то ли от вина, то ли от непривычной сытости в окружении теплоты и домашнего уюта.

– Мне показалось, что ты со мной заигрываешь, Артур? –неожиданно спросила она. – Не твоя ли это нога под столом вот уже дважды пытается сойтись с моей? Я что-то лишнего ляпнула? А может ты пытаешься меня совратить, признавайся? – а, поймав его не на шутку удивлённый взгляд, рассмеялась. – Ха-ха. Ладно, я дурачусь. Ну разве нельзя старой Лили немного пошалить после такого изумительного винца?

В этот момент раздалась незнакомая Артуру трель и Лили, развернувшись на стуле, полезла в свою большую вязаную сумку. Покопавшись в ворохе хлама, она вытащила оттуда старую «Nokia» с кнопочной клавиатурой – рудимент самого конца прошлого века. Артур, соблюдая приличия, оставил её одну и ушел на кухню, невольно услышав оттуда, как цыганка сообщает звонившему, что будет на месте через пару часов, и обещает помочь. Закончив разговаривать, она посмотрела на Артура и деловито сказала:

– Мой рабочий инструмент, – и показала ему свой мобильник. – Выброси свой «iPhone». Поверь на слово… от него рак… И пользуйся «Nokia» с кнопками…

В гостиную вошла тётушка Агата и деликатно поинтересовалась, понравилась ли гостье её стряпня «на скорую руку»?

– Благодарю вас за обед, мэм! – не менее учтиво ответила ей цыганка, мило улыбнувшись. – Он был просто восхитителен, превыше всяких похвал! Что же касается вина – это настоящий эликсир молодости и хорошего настроения! А сейчас, – она повернула голову к Артуру, – мне пора. Я бы попросила отвезти меня домой, если это Вас не затруднит.