Всему свое время

— Знаешь, дорогая, я, наверное, сумасшедшая мать. Они всегда будут для меня чудом. Как и для Стюарта. Впрочем, что тебе объяснять, какой радостью для него стало это позднее отцовство.

— Вы двое дадите нам с Джошуа сто очков вперед во всем, что касается исполнения родительских обязанностей, — заговорила Бет. — У тебя на двоих хватает терпения, а я подчас от своей одной не знаю, куда бежать. Ты такая выдержанная с мальчиками, все у тебя подчинено логике. А я вот, хоть и люблю своего ангелочка, но срываюсь иногда по пустякам, нервы не выдерживают…

— Ну, не знаю уж, как там с логикой, но когда имеешь дело с двумя годовалыми малявками — не до нервов. Знай справляй свое дело и помни: подрастут, будет еще труднее. Превратятся в необузданных индейцев, поскачут по всем кустам и оврагам, тут уж точно не раз вспомянешь блаженные времена, когда паковала их в пеленки, запихивала в кроватки и шла, ни о чем не тревожась, заниматься другими делами. Ох вы, мои сладкие, Дэнни, Эван… Который тут кто? С вами и мамочка молодеет!

С этими словами она взяла в каждую руку по ребенку и направилась к детской, которую они устроили в одной из спален гостиничных апартаментов, установив там три детские кроватки.

Бет последовала за подругой, проверить, как там ее Кэрол Элизабет, не проснулась ли, не раскрылась ли во сне. Взглянув на ее прекрасное личико, она призналась себе, что считает свою дочь самым красивым, умненьким и прелестным ребенком, рожденным на этот свет, как, впрочем, считал и Джошуа. Лишним будет говорить, что и Грейс со Стюартом думали о своих рыжих мальчишках то же самое.

Кэрол Элизабет Хантер прибыла на свет неделей позже дядюшек, ибо неприлично было бы ей, племяннице, высунуться раньше времени и оказаться старше их. В этом правила приличия новыми женщинами рода Хантеров были соблюдены.

Спев каждому из близняшек по колыбельной и сунув им по бутылке с молочной смесью, женщины вернулись в гостиную.

— Грейс, ты уверена, что справишься со всей троицей? Может, возьмем им няньку? А вы бы со Стюартом присоединились к нам…

— Да что ты, девочка, ни о чем не беспокойся. Где больше одного, там уже вообще не важно, сколько их, двое, трое или пятеро. Так что езжайте с Джошем и ни о чем не беспокойтесь. Отдохните как следует. А у нас со Стью здесь важное дело, будем праздновать его награждение.

Бет улыбнулась. Ее радовало, что свекор и муж удостоены большой золотой медали, которую и получают в настоящее время от благодарного правительства Мексики. Сейсмические приборы Хантеров спасли тысячи жизней, предсказав землетрясение в восемь с половиной баллов, эпицентр которого приходился на пригород Мехико. Власти, предупрежденные за три дня до стихийного бедствия, эвакуировали из зоны риска пятьсот тысяч жителей, проживавших в ненадежных домах, большинство из которых действительно потом рухнуло.

Семейство Хантеров и было приглашено в Мексику на церемонию вручения награды. Бет даже подумывала, не придется ли вскоре ехать в Швецию, чем черт не шутит… Джошуа и его отца вполне могут наградить Нобелевской премией в области физики. Сам Джошуа посмеивался, правда, над женой, говоря, что если имена Хантеров и не попали в списки лауреатов этого года, то лишь по нелепой случайности.

— А я догадываюсь, — заговорила Грейс, — почему наши мужчины все еще не вернулись из университета. Испанский язык Стюарта оставляет желать лучшего, а от переводчика он из гордости отказался. Так что наверняка он все еще пробирается сквозь дебри чужой речи, стараясь как можно правильнее выговаривать слова.

— Ну, они оба знают, что через три часа мы вылетаем в Мерилу, так что, учитывая пунктуальность Джошуа, можно не волноваться.

И действительно, щелчок замка в дверях дал им знать, что мужья возвращаются. Джошуа сразу же начал рассказывать женщинам, как их чествовали на факультете геологии в университете Мехико.

Бет с удовольствием смотрела на мужа. Сильные черты лица, глубокий, осмысленный взгляд, мягкий спокойный голос, обретший с момента их первой встречи еще большую глубину, — нет, что ни говори, а она счастливейшая из женщин. И ее хрупкая красота расцвела в этом браке, так что теперь она вовсе не хотела походить на своих сестер, ибо поняла, что любит он ее именно такой, какая она есть, а не такой, какой ей хотелось бы видеть себя, когда она была девочкой. Но главное даже не во внешности, не в физическом соответствии, а в том, что они жили душа в душу.

— Университетские власти к трем часам обещали подать нам авто, — прервал ее размышления Джошуа. — У вас как, все готово?

— Да, сэр, все упаковано и переброшено к посадочной площадке, — отрапортовала Бет, вспомнив их эвакуацию с горы Сент-Хеленс.

— Ну, милая моя Элизабет, уж на этот-то раз мы улетим одни! — поддержал ее шутку Джошуа. — Никого не возьмем на борт.

— Господа, прошу к столу, — позвала Грейс. — Все стынет. Милости просим к столу. Стюарт, надеюсь, расскажет нам о своем выступлении.

Когда все уселись за стол, Стюарт с улыбкой сказал: