Всему своё время (ЛП)

— Это не твоя забота, Санса. Это я должен беспокоиться, чтобы сделать всё правильно. И я хочу сделать это для тебя… со временем, — убеждал её Джон.

Она взглянула на него с сомнением, а затем снова опустила взгляд на свои руки. Он заметил знакомый жест и улыбнулся тому, как большим пальцем одной руки она потирала палец другой, после чего заговорила вновь:

— Откуда ты знаешь? Ты когда-нибудь… был с кем-то ещё? — спросила она неуверенно.

— Да, с одной девушкой. Она была одичалой, — признался Джон. Санса пристально посмотрела на него. — Мы были за Стеной. Не знаю, можно ли сказать, что всё было «правильно»: у нас не было ни кровати, ни спальни, ни даже стен, — попытался пошутить Джон, но она продолжала смотреть на него и ждать. — Она была старше меня. Ненамного, но и невинной она тоже не была. Вот где я всему учился… у одичалых. — Он прильнул лбом к её лбу. — Я действительно не хочу причинять тебе боль, Санса.

— Я знаю, Джон. Ты и не причинил, на самом деле. — Она снова начала изучать свой большой палец. — Ты… ты любил её?

Невозможно не любить своего первого партнёра, хотел сказать он ей, но вовремя спохватился, ужаснувшись, что мог выпалить что-то настолько неосторожное.

— Любил… или думаю, что любил. Иногда я грезил… — вспоминал он.

— Грезил о чём, Джон?

— Что она могла быть леди, — открылся он ей, — носить красивые платья, расчёсывать волосы и быть мягкой и милой.

Её губы тронула лёгкая улыбка.

— Мне казалось, быть одичалым значит несколько другое, — попыталась поддразнить она его, сильнее сжимая ноготь большого пальца. В замке всё ещё находилось много одичалых, и хотя Санса всегда была радушна и приветлива с ними, Джон опасался, не пугали ли они её. Но даже если и пугали, она никогда не подавала виду. Страх и сомнение она показывала только в их постели.

— Да, — просто ответил он, — так и есть. Жизнь заставляет их быть жёсткими.

Их глаза встретились, и в них мелькнуло понимание того, как их прошлое повлияло на них и каким способом жизнь свела их вместе. Мы должны доверять друг другу.

— Я хочу быть хорошей женой и хорошей королевой, — почти прошептала Санса, но сделала она это с такой силой и убеждённостью, что ему не оставалось ничего, кроме как восхититься. Она сильная, но он должен помочь ей найти эту силу. — Я попытаюсь, Джон, — она положила руку ему на грудь, так легко, что он едва почувствовал это сквозь ткань своей туники. Но затем она нажала немного сильнее, и он почувствовал её решимость. И всё же он не был уверен, что этого достаточно.

Ты должен быть терпеливым, говорил ему Тормунд, дай ей время. Джон был готов дать своей жене время.

— Ты хорошая королева, Санса. Чудесная королева. Ты всегда знаешь, что нужно лордам и как дать им это. Даже лучше, чем я. И ты хорошая жена, я клянусь тебе. Не прошло и луны, ты ведь сама сказала, — Джон увидел, что она разочарована, и решил немного уступить.

— Если я приду к тебе, Санса… ты позволишь мне просто обнять тебя? Мне хотелось бы обнять тебя.

Наверно, ему стоило обеспокоиться, что на её лице промелькнуло облегчение, но, возможно, она была рада, что он вообще придёт? Санса кивнула.

— Да, Джон… Думаю, мне тоже хотелось бы этого.

Она заставила себя улыбнуться ему.

Джон снова почувствовал боль в переносице.

— Мне нужно закончить кое-какую работу, — сказал он ровным голосом.

Затем раздался стук в дверь, и кто-то распахнул её, не дождавшись ответа. Джон испытал раздражение, увидев, что это Мизинец со своей дежурной улыбкой и фальшивыми любезностями.

— Извините меня, я прервал наших новобрачных голубков?

Санса выглядела смущённой его фамильярностью и намекающим тоном, но Джон был гораздо более решительным с этим человеком.

— Да, — отрезал он. — У нас с королевой приватный разговор.

— Тогда я оставлю вас, чтобы вы могли закончить свои дела, Ваше Величество, — сладким голосом ответил он, прежде чем повернуться к Сансе и положить руку себе на сердце. Или на то место, где, думал Джон, оно должно находиться, если бы оно у него было. Мизинец поклонился Сансе. — Моя королева, — улыбнулся он льстиво.

— Вообще-то она моя королева, лорд Бейлиш, — ответил ему Джон непринуждённо, но в глазах его был лёд.

В этом был весь Мизинец, незаметный для того, кто на него не смотрит; но для Джона было очевидным, что он ненавидит, когда кому-то удается его перехитрить, или когда он не получает того, чего хочет. Джон знал, что если бы не Мизинец с рыцарями Долины, вся его армия была бы мертва. Как была бы мертва и Санса, которая обещала свести счёты с жизнью, лишь бы не возвращаться в лапы Болтонов; но также он знал, что этот человек не поддерживал ни его, ни его женитьбу на Сансе, а значит, он не может ни доверять ему, ни полагаться на него как на союзника. Его беспокоило, что же он и его армия делают на Севере в таком случае.

Напряжение иссякло, когда Санса сделала шаг к Джону. Она всё ещё держала руку у него на груди, и Джон инстинктивно накрыл её своей.

— Спасибо вам, лорд Бейлиш, за вашу учтивость, — сказала она в завершение.