Всеобщая история

Мы уже упомянули о дэвах, служителях Ахримана. Само собою разумеется, что не ими одними были окружены армянские божества высшего разряда, но что вместе с дэвами делили эту честь и другие духи низшего порядка. Судя по немногим наименованиям, уцелевшим в древне-армянском языке, можно полагать, что это только обломки от языческого верования древних армян, которое некогда составляло нечто целое и стройное. Таковы напр. юшкапарик, ***; хамбару, ***; пай ***; парик, *** и др., значение и роль которых мы не беремся определить, не имея для того достаточно данных. Толкования, даваемые этим словам мхитаристами в их Большом Словаре, не заслуживают никакого внимания, как лишенные логического основания; ибо эти ученые объясняют их, опираясь на древние переводы с греческого, где армянские писатели передают имена известных существ греческой мифологии словами, заимствованными из языческого мира армянского. Известно, как мало можно положиться на верность перевода или передачи христианскими писателями первых веков названий языческих богов вообще и их, характеристики в особенности. Армяне не делают из этого исключения; так напр. греческое гиппокентавр они переводили через юшкапарик, тогда как в этом армянском слове не слышно и духу ни гиппос, ни кентаврос. Ясно, что переводчики для выражения греческого гиппокентавр употребили первое попавшее им под перо слово из армянского язычества не потому, чтобы последнее означало именно гиппокентавр, но потому, что слово юшкапарик существовало уже и служило наименованием одного из духов армянской мифологии. То же самое можно сказать и об остальных словах, уже приведенных нами выше. Мхитаристы без малейшей критики приняли за чистую монету значение, в котором употреблялись означенные слова первыми армяно-христианскими писателями и впали таким образом в непростительную, ошибку, в которую они вовлекли за собой как армянских, так и западных ученых. Мы удерживаемся от толкования этих слов, которые, без сомнения, некогда служили выражением понятия о целом ряде второстепенных существ армянского пантеона, но которые за недостатком точных известий и точного их употребления у писателей этого народа совершенно утратили для нас и смысл и первоначальное свое значение.

Зато с другой стороны мы можем обратить внимание ученых на названия двух духов, роль и значение которых нам удалось определить еще прежде, благодаря на этот раз довольно удовлетворительным сведеньям, оставленным о них древнейшими армянскими писателями. Мы разумеем аралезов, ***, и к’аджов, ***. Мхитаристы, венецианские и венские, и некоторые из европейских ориенталистов приняли наше толкование значения аралезов и к’аджов, как не лишенное основания. Оно было предложено нами в нашем «Исследовании об Эпосе древних армян», стр. 80-92, и в переводе «Истории» Моисея хоренского, стр. 251-256 примеч. 57. Для полноты этого Очерка приведем здесь в немногих словах результат наших исследований по значению слов: аралез и к’адж.

Начнем с аралеза. — За 180 л. до Р. X. Мар-Абас Катина, современник Вах’аршака, родоначальника армянских аршакидов, первый употребляет это слово, рассказывая, на основании народных легенд, историю борьбы Семирамиды с Арою, армянским царем из династии Хайка, жившим за 1767 л. до Р. X. Знакомым с Моисеем хоренским (кн. I, гл. XV) известно, что смерть этого царя, павшего на войне против, ассирийской царицы, вместо того чтобы положить конец бою, еще сильнее раздражила армян, решившихся во что бы то ни стало отомстить за любимого своего государя; известно также что Семирамида, чтобы успокоить армянское войско распустила слух, что «она приказала богам лизать раны царя Ары, вследствие чего этот последний оживет»; и что когда разложился труп, она велела бросить его в глубокую яму, вывела одного из своих любовников в царской одежде и распустила про него молву, что «боги, облизав Ару, оживили его» и тем успокоила народ. — Так говорит народная легенда.