Песни китов
Горбатый кит, пред тем как выдохнуть фонтан,
мычит песнь скорбную на языке штормов
в салат из криля, и она, глас демиурга,
гремит от Эрба и до Санта-Круса[83]
глубоким басом, как туманною сиреной,
зыбкие просторы наполняет.
Одеты в похоронный черный скользкий креп,
несутся через бешеный рассол киты,
как будто ловкие жонглеры,
и каждый – каждый – ту же песню тянет
безудержно: куплет, за ним – припев.
Сухие пальцы трут, и бьют, и щиплют
надутый туго шар. Взрывные паузы.
Хлопки, затем опять сухие пальцы и костяные
колокола бренчат, со звоном
плетутся рифмы: от древней пасторальной вилланеллы
до песнопений, что порой похожи
на торжество хоров григорианских.
И эту песнь сознаньем не понять,
песнь воздуха, песнь голода иль страсти,
а может, плач по убиенным братьям,
мотив ли джазовый, вопль ужаса –
все звуки заперты в морских стена́х,
все голоса его; во мраке марципанном
плывут киты невидимо, пока не запоют.
Горбатые киты заводят часто
припев один и тот же – столь высоко,
что к ангельским глазам вопрос восходит
безумный, экстатический, как море
и скорбный; замирая, несется он над морем,
пытаясь необъятное объять,
из плошки океана, к злым отмелям он рвется,
чтоб проломиться на песчаный берег,
в рассадник синих водорослей.
И трубадуры в гладкой черной коже
играют в море – всяк в свою дуду;
орга́ном – пасть, их за дагеротипы
монахов, гимн Рождеству поющих,
принять нетрудно,
они кочуют с грохотом цепей
и воплями баньши по океанам,
как духи беспокойные, и песня
звучит из их костей.
Музыка, эта услада слуха, вероятно, возникла как религиозное действо, предназначенное для влияния на умы и чувства групп людей. Ударные мгновенно заставляют сердце взять нужный ритм, духовые увлекают его на колесницах звуков. Итак, в незапамятные времена люди придумали музыку. Первыми инструментами, вероятно, были чурбаки или камни, которыми стучали, задавая ритм. Применений нашлось много: обрядовые танцы и другие ритуалы, аккомпанемент трудовым песням, музыкальное сопровождение заучиваемых уроков для молодежи. В Месопотамии были найдены инструменты, созданные 3500 лет назад (трубы, треугольники, струнные и барабаны), там же изобрели музыкальную нотацию. Но, вероятно, музыкальные инструменты появились гораздо раньше – травинка, на которую человек дул, зажав ее между пальцами, или палка, которой можно стучать по камню, – только мы сейчас не можем распознать их среди археологических находок. Майя играли на затейливо вылепленных глиняных дудках, флейтах, свирелях и окаринах. Инструментам с низкими голосами придавали мужские формы, с высокими – женские. Некоторые из них позволяли играть до семнадцати нот; в других воздух проходил сквозь воду, что придавало инструменту особое звучание; некоторые многоствольные флейты позволяли одновременно извлекать несколько нот. Согласно китайским записям, восточная музыка зародилась примерно за 2700 лет до н. э., когда император Хуан-Ди приказал делать бамбуковые флейты определенной длины, чтобы они могли воспроизводить мифическую песню феникса. Если сравнить китайские колокольчики, сделанные 2400 лет назад, и современные китайские флейты, окажется, что их строй совпадает настолько, что разницу можно обнаружить только осциллографом. Наши мозг и нервы диктуют нам, какие интервалы между звуками мы предпочитаем. Наши инструменты выросли из глубокого внутреннего восхищения музыкой, которая, впрочем, имеет ограничения. Многое из того, что мы слышим, раздражает нас как диссонанс или шум, а вот то, что укладывается в некоторые рамки, мы воспринимаем как приятное для чувств и ума, как мелодичное.