Всеобщая история чувств

По словам Тревор-Ропера, близорукие художники, математики и литераторы обладают сходными особенностями личности. Их «внутренняя жизнь не такая, как у остальных», их индивидуальность иная, потому что им визуально доступен лишь близко расположенный мир. Образность их работ вращается вокруг того, что «можно увидеть лишь в непосредственной близи», и они более интровертны. О близорукости Дега он, в частности, писал:

Со временем он все чаще рисовал не маслом, а пастелью, более подходившей для его гаснущего зрения. Затем он обнаружил, что фотографии модели или лошадей, которых намеревался изобразить, он может помещать в пределах доступного его глазу фокусного расстояния. В конце концов он стал переходить от живописи к скульптуре, где, по крайней мере, полностью мог положиться на осязание, и говорил: «Пора осваивать навыки слепых», хотя он всегда имел склонность к ваянию.

Тревор-Ропер отмечает, что механизм, порождающий близорукость (удлинение глазного яблока), влияет и на восприятие цвета (четче различается красное); катаракта же может одновременно влиять на цвет, размытость очертаний и усиливать красные тона. Взять хотя бы Тёрнера, о чьих поздних картинах Марк Твен однажды сказал: «Будто рыжий кот свалился в таз с помидорами». Или «нарастающее пристрастие к красному» у Ренуара. Или Моне, страдавшего столь сильной катарактой, что ему приходилось подписывать все тюбики с краской и размещать цвета на палитре в строгом порядке. Когда катаракту удалили, Моне, по свидетельству друзей, изумился голубизне мира и был потрясен странными цветами в своих недавних работах, которые пришлось тщательно исправлять.

Одна из теорий изобразительного творчества утверждает, что выдающиеся художники, приходя в этот мир, видят его по-особому. Это, конечно, не объясняет гениальности, имеющей так много общего с риском, гневом, опаляющей эмоциональной печью, чувством эстетической уместности, щемящей тоской, неусыпной любознательностью и многими другими качествами, включая готовность быть полностью открытым для жизни и замечать и ее общие закономерности, и восхитительные детали. Щедро наделенная чувственным восприятием художница Джорджия О’Киф как-то сказала: «Вообще-то никто по-настоящему не видит цветка – он очень мал, а у нас совсем нет времени, – и, чтобы увидеть его, нужно время, точно так же, как и для того, чтобы обзавестись другом». Какого рода новое видение художники привносят в мир с собой задолго до того, как разовьют внутреннее видение? Этот вопрос тревожил и Сезанна, и других художников – будто это повлияет на то, как и чем они завершат картину. Когда же все сказано и сделано, случается, по выражению Мерло-Понти, что «работа оказывается призванной самой жизнью».

Лик красоты

В исследовании, где мужчинам предлагали рассматривать фотографии красивых женщин, выяснилось, что они в большинстве своем предпочитают женщин с расширенными зрачками. При взгляде на подобные портреты зрачки мужчин расширялись на целых 30 %. Конечно, это не стало бы новостью для женщин времен итальянского Возрождения или викторианской Англии, которые, перед тем как выйти в свет в обществе джентльмена, частенько капали в глаза сок белладонны (ядовитого растения из семейства пасленовых, название которого в переводе с итальянского означает «красивая женщина») именно для того, чтобы расширить зрачки. Наши зрачки непроизвольно расширяются, когда мы волнуемся или радуемся, значит, изображение симпатичной женщины с расширенными зрачками служит для мужчины сигналом, что она находит его привлекательным, и его зрачки расширяются и сужаются в ответ. Во время недавнего путешествия на судне среди жестоких ветров и волн пролива Дрейка, вокруг Антарктического полуострова и островов Южных Оркнейских, Фолклендских и Южной Георгии, я обратила внимание на то, что многие пассажиры лепят за ухо скополаминовый пластырь против морской болезни. Побочный эффект от него – широко раскрытые зрачки – начал проявляться через несколько дней; у всех встречных были широко раскрытые доброжелательные глаза, что, без сомнения, пробуждало ощущение искренней дружбы и товарищества. Некоторые, правда, от переизбытка солнечного света походили на зомби, но большинство излучало открытость и теплоту[107]. А если бы они проверили, то узнали бы, что у женщин должна была раскрыться и шейка матки. Люди тех профессий, где нужно скрывать эмоции или интерес (например, азартные игроки или лошадиные барышники прошлого), частенько надевают черные очки, чтобы скрыть свои излишне красноречивые зрачки.