Всеобщая история чувств

То, что мы называем «звуком», – на самом деле сильная волна молекул воздуха, рождаемая при движении любого, большого или маленького, предмета и распространяющаяся во все стороны. Сначала что-то должно пошевелиться – хоть трактор, хоть крылышко сверчка, – и толкнуть молекулы воздуха, затем начнут вибрировать соседние молекулы и так далее. Звуковые волны, как морской прилив, набегают на наши уши и заставляют дрожать барабанную перепонку, которая приводит в движение три самые мелкие косточки в теле (называемые молоточком, наковальней и стремечком). Полость, где они расположены, не превышает восьми миллиметров в ширину и четырех – в глубину; если блокируются евстахиевы трубы, воздух задерживается там, отчего при перепаде давления у аквалангистов и авиапассажиров болят уши. Три косточки передают через мембраны движение к жидкости внутреннего уха, а та заставляет колебаться волоски, включающие нервные клетки, которые передают сигналы в мозг: мы слышим. По описанию может показаться, что процесс не так уж сложен, практически же сигнал проходит сложнейшим путем, напоминающим сочиненное безумцем миниатюрное поле для гольфа – с завитками, разветвлениями, обходами, переключениями, рычагами, гидравликой и петлями обратной связи.

Звук принимается в три этапа. Внешнее ухо, как воронка, улавливает и направляет его, хотя немало людей, почему-то не имеющих ушной раковины, слышат вполне прилично (как через шапку или шлем). Ударяясь в барабанную перепонку, звуковые волны приводят в движение первую косточку, головка которой соответствует углублению на второй, которая заставляет двигаться третью. А та прижимается, как поршень, к мягкому, наполненному жидкостью внутреннему уху, где имеется витая трубка, называемая улиткой, в которой находятся волоски, возбуждающие клетки слухового нерва. Жидкость вибрирует, волоски шевелятся, возбуждают нервные клетки, и они передают информацию в мозг. Восприятие звука – это преодоление барьера между воздухом и водой, превращение колебания воздуха в колебания жидкости, а затем – в электрические импульсы. Из всех органов чувств орган слуха больше всего похож на конструкцию, собранную гениальным сантехником из запасных частей. Слух в некоторой степени объемен. Спокойный шелест хлебного поля, в который, кажется, погружаешься с головой, не требует молниеносной реакции, необходимой, например, когда слышишь справа за спиной рык пантеры. Необходимо определять положение источников звуков в пространстве, идентифицировать их по типу, силе и другим признакам. Так слух помогает ориентироваться.

Но все начинается с трепета молекул воздуха, соударения каждой из них с соседними. Создаваемые волны имеют определенную частоту (количество сжатий и расширений в секунду), которую мы воспринимаем как тон – чем больше частота, тем выше звук. А амплитуду колебаний – как громкость. Звук распространяется в воздухе со скоростью 331 м/с, что совершенно несравнимо со скоростью света (300 000 км/с). Именно поэтому во время грозы сначала видишь вспышку молнии, а гром слышишь лишь через некоторое время. Когда я была скаутом, нас учили сразу после вспышки начинать отсчет времени до звука и, разделив результат на пять, определять расстояние до места разряда в милях[72].

Нам доступны звуки самой разной громкости – от шелеста, с которым божья коровка садится на листок диффенбахии, до рева ракеты, стартующей с мыса Канаверал, – но мы редко улавливаем звуки внутренней работы собственного тела, ход химических реакций в желудке, ток крови, повороты суставов, неустанные подъем и опускание ресниц. Если заткнуть уши или прижать ухо к подушке, большинство может услышать биение собственного сердца. Но для младенца в чреве матери стук ее сердца – лучшая колыбельная, воплощение мира и довольства, а подобные прибою волны ее дыхания успокаивают и убаюкивают. Матка – это удобное, привычное окружение, гармония тепла, а биение материнского сердца – непрерывный знак полной безопасности. Можно ли забыть этот звук? Начиная говорить, ребенок, как правило, повторяет одни и те же слова: «мама», «папа» или «бо-бо». В наши дни родители могут купить прибор в виде коробочки, который кладут в колыбельку, и он воспроизводит запись ровного сильного сердцебиения матери с ритмом около семидесяти ударов в минуту. Но если ради эксперимента заставить «сердце в коробке» биться быстрее нормы (как будто мать нездорова или нервничает), младенец начнет тревожиться. Мать и младенец связаны звуком, как пуповиной.