Всеобщая история государства и права. Том 1

На рубеже II–I вв. до н. э. в организации римской армии произошел первый важный сдвиг. После Союзнических войн и предоставления прав гражданства большинству населения Италии союзники получили право служить в легионах наравне с римлянами, и скоро они уже стали составлять до 2/3 всех легионов. Количественный рост могущих служить в армии привел к постепенной замене обязательной службы добровольной — на основе вербовки, которую осуществляли специальные надсмотрщики. Особую часть армии стали составлять вспомогательные войска, набранные из провинций вне Италии. В результате реформы Гая Мария (107 г. до н. э.), вызванной в том числе затруднениями с набором в основные легионы, в римскую армию стали брать всех желающих (граждан и неграждан, в том числе несостоятельных и рабов); старые цензовые принципы отошли в прошлое. Войскам стали выплачивать повышенное и регулярное жалованье, перешли на государственное снабжение оружием и снаряжением. Хотя формально воинская повинность не была отменена, реально произошел переход к постоянной армии.

Окончательно переход к профессиональной армии осуществился в период принципата. В легионы набирали добровольцев из числа любых жителей империи, граждан и неграждан. За службу, помимо обычного жалованья и наград, ветеранам выдавали земельные участки в провинциях. Для профессиональной армии тем самым полководец, глава армии (особенно удачливый и щедрый) стал представлять большую ценность, чем, собственно, подчинение государственным органам власти. Это способствовало становлению режима личной власти и в конце концов военной монархии. Кроме того, при Августе армия в целом разделилась на территориальную (легионы в провинциях) и внутреннюю. Ядро последней составили специально набранные — уже, как правило, из неримлян — 9 тысячных отрядов и конная гвардия — так называемая cohors pretoria, или преторианцы. Эти отборные части, подчиненные офицерам-римлянам и лично императору, стали основной опорой его власти, влияя подчас и на политические решения и на судьбу наследников императора.

При императоре Септимие Севере (II в.) преторианцы еще больше оторвались от государственной организации и римского населения. В них перестали набирать италийцев, в офицерские должности центурионов был открыт путь выдвиженцам из провинций. Солдатам разрешили вступать в брак и жить с семьей вне лагеря. Значительно увеличилось жалованье легионерам, многие офицеры обладали теперь значительными состояниями, образовывали особые клубы, коллегии, которые служили сплочению армии только вокруг выгодных, «солдатских императоров».

Очевидно, что такая армия не могла быть значительной по размерам и обеспечивать новые политические и военные задачи империи. При Диоклетиане вводится рекрутский набор воинов с латифундистов, на службу в римскую армию начали регулярно привлекать варваров-наемников. Это способствовало, с одной стороны, примирению с пограничными народами и полугосударствами, а с другой — размыванию военно-политического единства империи. Армия становилась совершенно самостоятельной силой, организация и действия которой все более отдалялись от государственной администрации.

В начале IV в. организация армии еще более изменилась в сторону возрастания роли наемников-неримлян. Незначительную часть армии (всего насчитывавшей с III в. до 72 легионов и 600 тыс. солдат) составляли граждане империи. Большинство было наемниками из союзных народов (так называемых федералов) или из полусвободного населения. Варваризация армии привела к тому, что даже преторианские когорты, личная охрана императора были набраны из пришлого населения, не имевшего никакой привязанности, кроме наживы, к Риму и к задачам государства. Варвары стали составлять большинство офицерства и даже высших командиров. Многие легионы были построены уже в традициях организации не римской армии, а согласно боевым навыкам союзных народов — главным образом придунайских и германских племен. Нередки были случаи, когда такая армия предпочитала проявлять себя не в военных операциях, а в решении политических дел, низложении императоров. Участие армии в дворцовых переворотах стало едва ли не важнейшим показателем общего политического кризиса Римской империи к V в.

Армия стала одним из ускорителей объективного распада Римской империи. В конце IV в. (395 г.) полностью обособилась восточная часть под именем Византии, положив начало собственной тысячелетней государственности (см. § 40). Судьба западной части империи с центром в Риме сложилась иначе.