Сильвестр Щедрин, сын скульптора Ф. Щедрина и племянник пейзажиста Семена Щедрина, окончил Академию художеств в 1811 г., где занимался в ландшафтном классе под руководством М. М. Иванова. Значительное влияние на художника оказал крупнейший русский пейзажист Ф. Я. Алексеев. В 1818 г. Щедрин уехал за границу в качестве пенсионера Академии художеств и поселился в Италии, сначала в Риме, а потом в Неаполе. К числу зрелых и наиболее типичных произведений Щедрина следует отнести «Новый Рим. Замок св. Ангела» (1824; ГТГ) с его вариантами, «На острове Капри» (1826; ГТГ), серию пейзажей окрестностей Неаполя—«Малая гавань в Сорренто» (1826; ГТГ) и, наконец, многочисленные «террасы»: «Терраса на берегу моря» (1828; ГТГ), «Веранда, обвитая виноградом» (1828; ГТГ) и др. Тема Щедрина — обаяние прекрасной, дышащей покоем и негой природы, близкой и доброжелательной к людям. Его излюбленные мотивы — высокое, светлое, пронизанное солнцем небо, спокойное море в уютных небольших бухтах, величественные линии прибрежных скал, зеленая, просвечивающая на солнце листва виноградных лоз. Пейзажи Щедрина населены людьми — рыбаками, городской беднотой, причем люди эти своими действиями и настроением органически слиты с природой: они ловят рыбу или отдыхают на берегу, их движения неторопливы, позы и жесты просты и естественны. Впервые в истории русского пейзажа человеческие фигуры начинают играть столь активную роль в раскрытии темы произведения.
К числу типичнейших работ Щедрина относится пейзаж «На острове Капри» (1826; ГТГ). В солнечный день у самого берега, в теплой воде, рыбаки неторопливо разбирают сети. Над ними — голубое небо, полное света, с желтовато-сизыми тенями в облаках. Сизые и серебристые тона — отражение неба — лежат всюду. Они в отблесках зеленовато-охристых и голубоватых волн, на камнях; им вторят блики света, отраженного морем на прибрежных скалах и стенах полуразрушенного каменного дома.
В поисках средств, позволяющих передать органичность пространства природы, взаимосвязь природы и человека, Щедрин подошел к проблеме пленэра. Он преодолел условность «теплых тонов» пейзажа 18 в., разработав холодную красочную гамму, передающую впечатление воздушной атмосферы. Реалистические искания Щедрина не были в русском пейзаже этого времени явлением случайным и единичным. Щедрину близок его младший современник, рано умерший пейзажист М. И. Лебедев (1811—1837). Его роднит со Щедриным влюбленность в итальянскую природу, пристрастие к простым пейзажным мотивам, стремление обогатить колорит анализом действительных соотношений цвета и света в натуре. Такова его «Аллея в Аль-бано» (1836; ГТГ).
Лирическое восприятие природы, проявляющееся по-разному и в картинах Венецианова и в живописи Щедрина, а также свойственное Венецианову стремление передать своеобразие национального пейзажа характерны и для русской живописи последующих лет. В творчестве ученика Алексеева М. Н. Воробьева (1787—1855), в картинах учеников Воробьева пейзажистов братьев Черенцовых, Григория (1802—1865) и Никанора (1805—1879), документальная точность передачи избранного мотива и четкость перспективного построения пространства в картине, унаследованные от 18 столетия, обогащаются романтическим восприятием традиционных мотивов городского пейзажа (в серии видов Петербурга М. Воробьева) и стремлением уловить красоту среднерусской природы (волжские пейзажи братьев Черенцовых). Романтическая интерпретация природы, нашедшая себе место в творчестве позднего Щедрина и пейзажах М. Воробьева, отчетливо ощутима и в произведениях ученика М. Воробьева, замечательного русского мариниста Ивана Константиновича Айвазовского (1817—1900), чье творчество в основном падает на середину 19 столетия. Он много путешествовал, работал некоторое время в Крыму, объездил Средиземное море. Типичный пример ранней работы художника— романтический «Вид Леандровой башни в Константинополе» (1848; ГТГ). Его «Девятый вал» (1850; ГРМ) соединяет романтическую патетику с непосредственной реалистической характерностью в передаче бурного моря с гигантскими валами, увенчанными пенистыми гребнями. Реалистическое начало его искусства еще отчетливее звучит в его более поздних работах, относящихся уже к другой эпохе русского искусства.