Всеобщая история кино. Том 4 (первый полутом). Послевоенные годы в странах Европы 1919-1929

Один американский корреспондент сообщал: «Фриц Ланг пожимает плечами, когда я признаюсь ему, что кое-что в фильме имеет для меня ценность и в наши дни. У меня создается впечатление, что тема «Зигфрида» кажется сегодня Лангу отвратительной» [385].

Но в 1924 году Ланг писал:

«На мой взгляд, условия, существующие в немецком кино, не позволяют ему конкурировать с внешней грандиозностью американских исторических фильмов. Здесь мы будем побеждены — это заложено в самой природе нашего кино. С коммерческой же точки зрения, по-моему, просто нелепо предлагать другим народам то, чем они сами обладают в гораздо большей мере. Нам следует показывать им то, чего у них нет, — неповторимое, уникальное, исключительное, — не повсеместное и посредственное, а сугубо национальное и несравненное».

Не в пример «Смерти Зигфрида» «Месть Кримгильды» полна динамики. «Статическую гармонию первого фильма сменяют эпизоды колдовские и динамичные» (Франсис Куртад). «Финал — это только длительная (на три четверти часа) схватка, где чередуются взаимные атаки и где окружение противника ничем не отличатся от его прорыва. Но каждую атаку Ланг наделяет неповторяющимися подробностями, создавая всякий раз иной ритм, то варьируя его, то повторяя. Здесь и неподвижность и ее противоположность» (Люк Муйе).

«Второй фильм живее, подвижнее, привлекательнее, и, возможно, потому, что в нем все далеко от германского мира. В стране гуннов режиссер располагает большими возможностями: кажется, ему там легче работать, меньше ощутимо влияние традиций, с которыми нельзя открыто конфликтовать. Гуннов режиссер наделяет видимыми приметами монгольской дикости: Король Этце-ля с его причудливым головным убором — это очень живой, ребячливый варвар. Экзотика здесь развлекает и публику и самого режиссера. Некоторые сцены с массовым передвижением людей ритмизованы сменой темпа и акцентами, что превращает их в подлинное произведение искусства: например, то, как гунны мчатся по степи или отмечают праздники, поднимаются в горы, спускаются на равнину. А укрепленный замок, картины сражения в залах, освещенных свечами, у амбразур, на крепостных стенах — все это придает фильму мрачный и суровый стиль старинной песни» [386]. Фильм был создан как монументальный памятник германской нации. «УФА» со времени своего основания была вотчиной тяжелой промышленности, а фюрер слыл большим поклонником «Нибелунгов». По мнению Зигфрида Кракауэра, «Нибелунги» «предвосхитили геббельсовскую пропаганду» [387]. Тем не менее мы бы совершили серьезную ошибку, утверждая, что Гитлер (в то время дискредитированный политикан) опекал фильм. Следует напомнить, что нацизм пользовался в те годы незначительным влиянием и что фильмом тогда могли воспользоваться только националисты из «Стального шлема» (типа Гугенберга), связанные с тяжелой промышленностью, которая контролировала «УФА». Можно также добавить, что просмотру фильма предшествовало выступление Штреземанна, министра иностранных дел Веймарской республики с 1923 по 1929 год, который вместе с Аристидом Брианом подписал в 1925 году в Локарно франко-германские соглашения о мире в Европе и который вместе с тем же Брианом получил в 1926 году Нобелевскую премию. На банкете, где выступил Штрезе-манн, присутствовали руководители «УФА» и «Дойче банк». Спустя шесть недель на премьере «Мести Кримгильды» присутствовали министр рейхсвера Отто Гесслер, министр финансов Гильфердинг, президент «Рейхсбанк» Хиальмар Шахт, Зеверинг и Носке.

Свою речь Штреземанн начал с осуждения материализма и утверждения, что «протянуть нити, связывающие один народ с другим, можно только путем обмена интеллектуальными и духовными ценностями», который должен сопровождать поставки хлопка, руды или угля.

«Нынешние заботы, — говорил он, — слишком ориентированы на материальное. Совершается все та же ошибка: между цивилизацией и культурой не проводится различие. Мы можем добиться самых замечательных результатов в области техники и одновременно остаться невежественными в области культуры. Задача народов состоит в том, чтобы соединить цивилизацию и культуру в подлинный синтез».

И он поздравил фирму «УФА» с выпуском «Нибелунгов» — фильма, «способного создать у других народов точное представление о немецкой душе».

«Было бы чрезмерным требовать, чтобы фильм научил народы других стран понимать примитивные чувства героев нашей легенды, но в нем вполне удалось выразить чувства и побуждения германского народного духа, который мы ощущаем и которым живем вместе с актерами. И потому, мне кажется, фильм встретит повсюду горячий прием».