Всеобщая история кино. Том. Кино становится искусством 1914-1920

Немецкую революцию, оставшуюся без вождей, постигла судьба, сходная с судьбой Парижской коммуны 1871 года. Тогда Бисмарк снабдил Версаль оружием. Клемансо тоже дает пулеметы и пушки юнкерам, сведенным в добровольческие отряды, — из них впоследствии был сформирован гитлеровский вермахт. В феврале Носке и отряды добровольцев уничтожили спартаковское правительство, обосновавшееся в Руре, затем в марте они проводят такие же операции в Гамбурге, Бремене, Галле, Брауншвейге, а в апреле уничтожают баварские Советы. Среди этих бурь обсуждается и голосуется веймарская конституция. Версальские переговоры заканчиваются мирным договором, а немецкий флот топит себя в Скапа-Флоу.

В начале осени 1919 года Носке, казалось, окончательно „установил порядок”. Адольф Гитлер, фельдфебель не у дел, берется руководить крошечной „немецкой рабочей партией” и немедленно дебютирует как оратор. В это же время в честь торжественного открытия великолепного берлинского кинотеатра „Палас”, принадлежавшего фирме УФА, самого роскошного из всех больших немецких театров, демонстрируется новый боевик выпуска УФА — „Мадам дю Барри” (19 сентября 1919 г.).

Успех нового постановочного фильма Любича открыл для немецкого кино мировой кинорынок. Трудно понять все это, если не знать событий, театром которых только что была вся Германия. Зигфрид Кракауэр так вкратце излагает сценарий, который Ганс Крали написал для Любича:

„Став всемогущей любовницей Людовика XV, графиня дю Барри, бывшая служанка модистки, освобождает своего возлюбленного Армана де Фуа, заключенного в тюрьму из-за дуэли, и добивается назначения его начальником королевской стражи. Не мирясь со своим новым положением, Арман составляет заговор и доверяет сапожнику Пэйе исполнение своих революционных планом. Пэйе ведет депутацию во дворец в тот день, когда король чуть не умер от оспы. Встретив сапожника, дю Барри велит отправить его в Бастилию. Дальше сценарист вольно распоряжается историческим материалом. Арман призывает массы восстать против такого произвола абсолютной монархии. Людовик XV умирает, а его любовница, изгнанная из дворца, предстает перед революционным трибуналом, где председательствует Арман. Он пытается ее спасти. Но Пэйе противится его любовным планам, убивает Армана и выносит смертный приговор г-же дю Барри. В заключительных кадрах мы видим ее в окружении толпы фанатиков, жаждущих мести; неистовствующая чернь спешит увидеть, как из-под ножа гильотины упадет ее прекрасная головка”.

Сооружение грандиозных декораций для фильма УФА поручила Карлу Махусу — крупнейшему мастеру, работа которого легко выдержала сравнение с лучшими итальянскими и немецкими постановками, в частности с фильмом „Мадам Талльен” Гуаццони, который, по-видимому, вдохновил Любича и своим сюжетом и постановкой.

Образ г-жи дю Барри создала Пола Негри, достигшая тогда вершины своей славы; она покоряла сердца и была своего рода „историческим вампиром”; ради ее прекрасных глаз и печального конца прощались ошибки, вкравшиеся в фильм. Яннингс играл Людовика XV, а Гарри Лидтке — несчастного красавца Армана. Не жалели средств ни на декорации, ни на статистов. С особенной тщательностью сделали концовку фильма: гильотину окружали революционеры, жаждущие крови и представленные грубо и карикатурно. По их красным колпакам элегантная толпа, создавшая успех картине „Мадам дю Барри” в кинотеатре „УФА-Палас”, поняла, что постановщик от ее лица сводил счеты с побежденными в начале года „спартаковцами”. Элегантная публика радовалась, усматривая в фильме сатиру на упадничество, царившее во Франции после Версальского диктата. Итак, внутриполитические задачи взяли верх в этом мастерском произведении, где в замечательных массовых сценах угадывалось влияние Макса Рейнгардта. Фильм пользовался огромным успехом; это было начало блистательного берлинского сезона, проходившего под знаком „гражданского мира”. „Красную чуму” отстранили. Богачи из „Herrenclubs” могли выходить из своих салонов и свободно прохаживаться по улицам, откуда только что убрали трупы. После войны и угрозы революции для них, наконец, наступил праздник. Заточению, похожему на то, что они видели в „Чуме во Флоренции”, приходил конец.

В этот особенно бурный период Эрнст Любич создал множество кинокартин. До „Дю Барри” он снял два боевика — „Кармен” (декабрь 1918 г.) и „Принцесса устриц” (июнь 1919 г.), — трагикомедию „Дурман” (август 1919 г.) и несколько легких комедий с участием Осси Освальд и Гарри Лидтке („Звезда балета”, „Моя жена — кинозвезда”, „Дочь шваба” и т. д.).

Картина „Дурман” была экранизацией пьесы Августа Стриндберга „Есть преступления и преступления”. Хотя в фильме играла Аста Нильсен, большим успехом он не пользовался. Любич не обладал особенным даром к драматическим постановкам. Зато в „Принцессе устриц” (и в короткометражках с участием Осси Освальд) он проявил свою одаренность в области легкой комедии.