Всепоглощающий огонь

Корбейн лишь закатила глаза, когда ей рассказали об этих слухах, но перестала их закатывать после встречи с Тиндой Лоуэнтинту. Глава аппарата графини Нохамапитан выглядела весьма странно – так, будто ее физиономию пытались превратить в котлету. Когда Корбейн спросила, все ли с ней в порядке, Лоуэнтинту отговорилась тем, что споткнулась о порог балконной двери, – Корбейн тут же поняла, что это полная чушь, но Лоуэнтинту ясно дала понять о своем нежелании распространяться на эту тему. Она с ходу предложила то, что Корбейн восприняла как попытку раскола внутри Взаимозависимой церкви.

– На каком основании я должна так поступать? – спросила Корбейн, вместо того чтобы немедленно обвинить Лоуэнтинту в богохульстве. Как церковный иерарх, она вполне имела на это право, но такое обвинение выдвигалось крайне редко и в любом случае создавало ненужные проблемы.

– Конечно, ради продолжения существования церкви, – ответила Лоуэнтинту. – Графине известно, что вы недавно собирали епископов, чтобы обсудить имперо и ее видения, а также передачу Взаимозависимой церкви под ваше управление. Ей известно, что многие из них высказались за раскол ради сохранения целостности церкви.

Вспомнив многочасовые дебаты на повышенных тонах, о которых говорила Лоуэнтинту, Корбейн раздраженно подумала, что кто-то из ее епископов решил устроить слив. Кто бы это ни был, с ним можно разобраться позже.

– Полагаю, некоторые действительно высказались за раскол, – сказала Корбейн. – Но хочу вас предостеречь: наше собрание шло по разряду свободных интеллектуальных упражнений. Никаких выводов из него делать не предполагалось.

– Да, конечно. Но можно было бы и сделать.

– Прошу вас, ближе к сути, леди Лоуэнтинту.

– Я хочу сказать, что, если бы вы поддержали раскол, у вас бы нашлись союзники.

– При всем моем уважении к графине Нохамапитан, церковь не нуждается в таких союзниках.

– Увы, я прекрасно вас понимаю. Вам будет приятно узнать, что на вашей стороне есть и другие, куда более солидные союзники.

– «На нашей стороне»? Что это означает?

– Насколько я представляю, для начала речь может идти о финансовой и материальной поддержке новой церкви ради сохранения недвижимого имущества церкви, существовавшей ранее.

– То есть не раскол, а попросту переворот?

– Вряд ли потребуется даже это. Но многие – в парламенте, в крупных домах и, да, в церкви тоже – начинают понимать, что пора предложить имперо отречься.

– Предложить, – повторила Корбейн. – До чего же вежливое слово.

– Насилие вовсе ни к чему, – сказала Лоуэнтинту. – Графиня Нохамапитан лучше остальных понимает, что прямо сейчас применять насилие против имперо бессмысленно. Она ощутила это на себе – острее всех, не исключая имперо. Двое ее детей мертвы, третий – на Крае, и она больше никогда его не увидит. Но насилия можно избежать, если как следует надавить – в нужное время и в нужном месте.

Внезапно до Корбейн дошло.

– Речь о выступлении имперо перед парламентом? Вы что-то замышляете?

– Мы ничего не замышляем, – ответила Лоуэнтинту. – Но планы есть.

– Вы немало рискуете, говоря мне об этом, – сказала Корбейн. – Я член исполнительного комитета. И у меня близкие отношения с имперо.

– Да, близкие. И риск действительно есть. Но ведь всего несколько минут назад вы могли приказать арестовать меня за богохульство. У вас достаточно власти, архиепископ. Ваша церковь мало чем обязана этой имперо. А когда имперо сменится, он – или она – может официально разделить светскую и церковную власти и возвести нынешнего архиепископа Сианя в сан кардинала Сианя и Ядра.

– У вас далеко идущие планы.

– Опять-таки дом Нохамапитан тут ни при чем. Но мы знаем, что планы есть.

– Но именно вы явились ко мне, чтобы ввести меня в искушение, леди Лоуэнтинту.

– Я пришла вовсе не затем, чтобы искушать вас, архиепископ. Я всего лишь сообщаю вам о возможных вариантах и взываю к лучшим сторонам вашей души. Мы живем в неспокойные времена, и с коллапсом течений Потока неопределенность лишь возрастет. Нам – всем нам, – несомненно, предстоят смутные годы. Имперо руководствуется лучшими побуждениями, но она не сумеет провести нас через все невзгоды, что постигнут Взаимозависимость. Это должен сделать кто-то другой. И будет лучше для всех, если этот вопрос решится как можно раньше.

– Забавно, – улыбнулась Корбейн. – Вы говорите совсем как один мой знакомый, который недавно приходил ко мне, чтобы пообщаться на ту же тему.

– Поговорите с ним еще раз. Возможно, он скажет то же самое.

– Не могу. Его уже нет в живых.

Лоуэнтинту потребовалось около минуты, чтобы осознать услышанное, но все же до нее дошло.

– Печально.

– Для него – уж точно, – кивнула Корбейн.

– Подумайте о сказанном мной, архиепископ, – сказала Лоуэнтинту. – Должно случиться многое, и церковь сыграет в этом немалую роль. Но какой станет эта роль, каким станет будущее церкви, зависит от вас. Имперо скоро выступит со своим обращением. И когда этот день наступит, время на размышления истечет.

«Что ж, – подумала Корбейн, когда Лоуэнтинту ушла, – все получилось почти в точности так, как говорила Грейланд».