Среди приглашённых Бобровым был и никому тогда не известный форвард из Кемерова Виталий Раздаев. Впоследствии он стал рекордсменом первой лиги по числу забитых мячей, а ещё поражал долголетием в футболе, хотя и был подвержен вредным привычкам.
На страницах еженедельника «Футбол-хоккей» (№ 34 за 1980 год) Раздаев вспоминал: «Тренировал нас Всеволод Михайлович Бобров. Представляете? Я ведь и мечтать не смел, что судьба сведёт меня с Бобровым. А он, казалось, в мою душу заглянул и этак спокойно, словно знает меня по крайней мере десяток лет, произнёс: “Играй, как считаешь нужным. Не стесняйся бить по воротам. Смажешь — ругать не буду, ну а если побоишься, тогда уж...”».
В 1968 году подопечные Боброва финишировали четвёртыми, уступив бронзовые медали столичным автозаводцам лишь по разности забитых и пропущенных мячей.
Торпедовцы сыграли в последнем туре вничью в Тбилиси. Это был один из тех матчей, где у каждой команды есть свои конкретные задачи. «Компромисс» был найден. Гости получили столь необходимое им очко, а форвард хозяев Гоча Гавашели забил нужные ему два гола, чтобы не отстать в бомбардирской гонке от Абдураимова.
Пятеро армейцев вошли в список «33 лучших» игроков страны. Это были вратарь Юрий Пшеничников и защитники Альберт Шестернев, Валентин Афонин, Юрий Истомин и Владимир Капличный. Все они входили в состав сборной СССР на чемпионате Европы.
Куда хуже обстояли дела в атакующей линии, о чём Всеволод Михайлович высказался на страницах «Футбола-хоккея»: «Организация атакующей игры остаётся нашей задачей. Мы и работаем в этом направлении. Но полностью решить эту задачу можно лишь в том случае, если все узлы и шестерёнки командной игры будут отрегулированы. Другими словами, атака наша станет грозной, когда ЦСКА превратится в стройный, сыгранный, со своим лицом ансамбль».
Отрегулировать «узлы и шестерёнки», имея в центре защиты такого столпа, как капитан команды Альберт Шестернев, было нетрудно, а вот игра форвардов так и осталась предметом беспокойства тренера: «Много надежд возлагалось на Владимира Федотова (сына Григория Федотова. —
Проблемами в атаке и объяснялось приглашение Абдураимова и Вшивцева. В октябре 1969 года Бобров в интервью «Футболу-хоккею» рассказывал: «Линия нападения в том виде, в котором она летом чаще всего появлялась перед поклонниками ЦСКА, возникла лишь в этом году. К Жигунову прибавились Абдураимов и Копейкин... Абдураимов пришёл из команды, которая всю игру строила на него. Мы в ЦСКА действуем при атаке в ином ключе. Абдураимову необходимо время, чтобы перестроиться. К тому же его как лучшего бомбардира прошлогоднего сезона защитники всех команд сторожат куда внимательнее, чем прежде... Его игра слишком часто зависит от настроения.
Наконец, ещё один наш нападающий — Копейкин. Он никогда прежде не выступал в первой* группе. Тоже неровно играет, недостаёт опыта.
Как видите, у нас совершенно разные по стилю, по игровой манере нападающие. Добавьте к ним ещё Дударенко, который никак не может восстановить былую форму после прошлогодней травмы, и Вшивцева, чья игра расклеилась. Мы надеялись, что появление в линии атаки Федотова резко усилит её игру, но этого не произошло. Для наигрывания любой линии, а особенно нападения, требуется немало времени».
В 1969 году ЦСКА занял шестое место. Команда могла рассчитывать на большее, но в последних восьми матчах не одержала ни одной победы. Этот малоудачный финиш затмил в глазах армейского начальства всё то положительное, что было сделано на пути становления команды, и Бобров был отправлен в отставку.
Однако помимо невразумительной игры на заключительном этапе турнира была ещё одна причина отставки. В своей книге журналист Владимир Пахомов писал: «Нельзя сказать, что команду раздирали противоречия. Бобров был строг по отношению к нарушителям порядка, никогда у него не было игроков, которым он прощал нарушения. В команде существовал совет из наиболее опытных футболистов. Но в каждом спортивном коллективе есть недовольные тренером — одни больше, другие меньше. Одно дело, когда недовольство выражают спортсмены, не отличающиеся дисциплиной, случайные в команде люди. Но вот недовольство со стороны известных мастеров опасно для тренера».
Кого же имел в виду Пахомов? «Боброву нелегко было в первую очередь с Владимиром Федотовым, который однажды стал самым метким игроком чемпионата СССР. К сожалению, критика со стороны Боброва казалась этому футболисту, человеку честолюбивому и легкоранимому, излишней, неоправданной. Нетрудно представить, как случайными слушателями воспринималось недовольство Федотова старшим тренером...