Вся Агата Кристи в трех томах. Том 2. Вся Мисс Марпл

— Инцидента? Тоже мне! Вот на войне были инциденты!.. Значит, где я стояла, когда началась пальба? Вы это хотели спросить?

— Да.

— Облокотилась о камин и молила бога, чтобы мне поскорей дали выпить, — выпалила мисс Хинчклифф.

— Грабитель стрелял наугад или в кого-то целился?

— Вы хотите сказать, в Летти Блэклок? Почем я знаю? Разве теперь припомнишь, как оно все было? Я только запомнила, что свет потух и фонарь замельтешил, ослепляя нас, а когда грохнули выстрелы, я подумала, что если это чертов болван Патрик балуется, то он добалуется — кого-то можно и задеть!

— Вы подумали на Патрика Симмонса?

— А на кого еще? Эдмунд Светтенхэм у нас ученый, книжки пишет и плоскими шутками не увлекается, а старый полковник Истербрук таких вещей вообще не понимает. Ну, а Патрик — сорвиголова. Хотя сейчас мне неловко, что я на него грешила.

— Ваша подруга тоже подозревала Патрика Симмонса?

— Мергатройд? Да вы лучше у нее самой спросите. Хотя навряд ли вам удастся добиться чего-нибудь путного. Она в саду. Позвать? — Мисс Хинчклифф повысила свой и без того зычный голос и оглушительно рявкнула: — Мергатройд! Ау!

— Иду! — донесся слабый крик.

— Поторопись… полиция! — проревела мисс Хинчклифф.

Мисс Мергатройд прибежала бодрой трусцой, слегка запыхавшись. Подпушка юбки у нее оторвалась, волосы выбились из-под нелепой сеточки, а круглое добродушное лицо сияло.

— Вы из Скотленд-Ярда? — спросила она, переведя дух. — Вот уж не думала, что вы приедете, а то сидела бы дома.

— Мы пока не сообщали о случившемся в Скотленд-Ярд, мисс Мергатройд. Я инспектор Краддок из Милчестера.

— Очень мило с вашей стороны, — не к месту ляпнула мисс Мергатройд. — Что, нашли какие-нибудь улики?

— Инспектор пришел по твою душу. Где ты была в момент преступления? — сказала мисс Хинчклифф, подмигивая Краддоку.

— О господи! — разинула рот Мергатройд. — Ну, конечно. Я должна была подготовиться. Алиби, мое алиби! Так-так, сейчас… значит… я была там же, где и все!

— Но не со мной, — заявила мисс Хинчклифф.

— Разве, дорогая? Ну да, точно. Я любовалась хризантемами. По правде сказать, они были довольно чахлые. А потом все произошло, только на самом деле я не поняла, что произошло… то есть я хочу сказать, что я не подозревала, что это что-то такое… У меня и в мыслях не было, что пистолет настоящий. И потом, в темноте было так страшно, и все кричали. Я все поняла не так. Я думала, убили ее… в общем, беженку. Я решила, ей перерезали горло. И не знала, что это он… то есть я даже не подозревала, что это мужчина. Ведь я только голос слышала. Представляете, он попросил: «Поднимите, пожалуйста, руки вверх».

— Да просто: «Руки ввepx!» — поправила ее мисс Хинчклифф. — Без всяких «пожалуйста».

— Мне сейчас так стыдно вспоминать, что пока Мици не закричала, я прямо-таки наслаждалась. Только стоять в темноте было очень неудобно, и я ушибла мозоль. Чуть не умерла. А что еще вы хотели спросить, инспектор?

— Ничего, — сказал инспектор Краддок, задумчиво глядя на Мергатройд.

Ее подруга расхохоталась:

— Он записал тебя на пленку.

— Но, Хинч, — возразила мисс Мергатройд, — я ведь только хотела рассказать все, что знаю!

— А ему не это от тебя нужно, — заявила мисс Хинчклифф. Она посмотрела на инспектора: — Ежели вы делаете это по географическому принципу, то следующим номером будет пастор. Кто знает? Может, вам и удастся там что-нибудь выудить. Миссис Хармон кажется совершенно безмозглой, но подчас мне кажется, что она совсем не глупа. Вдруг ей есть что сообщить вам?

Провожая взглядом удалявшихся инспектора с сержантом, Эми Мергатройд глубоко вздохнула.

— Ну как, Хинч, я ужасно себя вела? Я так волновалась!

— Отнюдь, — улыбнулась мисс Хинчклифф. — Ты держалась молодцом.

Инспектор Краддок с умилением оглядел просторную, бедно обставленную комнату. Она напомнила ему родной дом в Кумберленде. Линялый ситец, большие ветхие стулья, много цветов… книги, разбросанные где попало, спаниель в корзинке. Да и сама миссис Хармон, ее открытое лицо и забавная рассеянность показались ему симпатичными.

Миссис Хармон простодушно заявила:

— От меня вам никакого проку не будет, потому что я зажмурилась. Ненавижу, когда мне светят в глаза. А когда раздались выстрелы, я зажмурилась еще крепче. И молилась, да-да, молилась, чтоб убили как можно тише. Мне не нравится, когда стреляют.

— Стало быть, вы ничего не видели, — улыбнулся инспектор. — Но слышать-то что-нибудь слышали?

— Шума, конечно, было много. Двери открывались и закрывались, все кричали, несли какую-то чушь и ахали. Мици ревела почище паровозного гудка, а бедняжка Банни дико верещала. И все толкались и падали друг на друга. Но я открыла глаза, только когда поняла, что выстрелов больше не будет. Все уже вышли в холл, принесли свечи. А потом зажегся свет, и все сразу стало как обычно… то есть не совсем как обычно, но мы опять были мы, а не какие-то странные люди в темноте. Ведь в темноте люди совсем другие, да?

— Мне кажется, я понимаю, о чем вы говорите, миссис Хармон.

Миссис Хармон улыбнулась.