Вся история Фролова, советского вампира

– Он вот так падает, вот так поднимается, – Витёк показал рукой согнутой в локте, с выпрямленными пальцами. Показал раза три. Ружьё не отдал. Толян и Коля оба молчали. Тогда-то на улице появился незнакомый.

– Он? – так же тихо спросил Толян.

– Хер его знает, – в тон ответил Витёк.

Незнакомый мужик шел быстро, почти бежал. Кто такой? Куда торопится? Тут уже Толян завёлся, к тому же трезвый он тоже не был.

– Слышь мужик! – закричал Толян, – а ну перекрестись!

Тот стал как вкопанный. Он видел перед собой трех местных с ружьем. Но партийная принципиальность взяла верх.

– Я не буду къеститься, товаъищ. Я в Бога не веъю, – громко сказал незнакомый.

– Я сказал – перекрестись! – Толян не шутил, он, правда, завёлся.

– Ну хоъошо, раз вы пъосите. Но я это делаю, не пъидавая значения. Имейте в виду.

– Ты неправильно перекрестился, – вдруг сказал Толян. – Это сатанинский крест, мне бабка показывала, как надо креститься.

– Товаъищи, но позвольте. Я же не умею креститься, я никогда не крестился. Я только, чтоб вас успокоить, – говоря так он пошел в сторону мужиков. Как назло в этот момент где-то недалеко жутко тоскливо завыла собака. Но Толян уже понял, что это точно не вампир, а какой-то му*ак из университетских. И не надо вообще было заводиться.

Вдруг тот, на ходу, не глядя, естественно, под ноги, поскользнулся на коровьей лепёшке и полетел на спину. Толян жутко испугался, что Витёк всё-таки решит, что это вампир, который опускается как мишень на стрельбище… и… ни дай Бог! Реакция у Толяна была отличная. Он резко ударил по стволу ружья, направляя его вверх. Витёк же и сам отлично видел, что это не вампир. Во-первых, не может вампир картавить. Во-вторых, этот явно поскользнулся и упал не специально, и ничего волшебного в этом падении Витёк не усматривал. И вообще… «А может мне и правда привиделся тот мужик, похожий на мишень?» – промелькнуло в голове у Витька. Но удар по ружью был настолько неожиданным, что Витёк, сам не понимая как, нажал на оба спуска, грохнул выстрел, и серебряная вилка бабы Вали ушла в ночное небо.

Тут Коля Петров окончательно понял, что никакого вампира не существует, в глазах у него была боль.

Глава 12. Нинка Петрова

Нинка Петрова нормальная была баба. Всё при ней, мужики засматривались, что неудивительно. А грудь такая, что в Голливуде можно эту грудь застраховать за столько денег, сколько всё совхозное стадо коров не потянет. Мне так казалось, хотя я по страховкам в Голливуде не очень в курсе дела, так… слышал от одного водителя. И еще скажу, бывает такая баба, даже и очень ничего из себя и всё такое. Но баба и баба, нормально с ней просто разговариваешь. А бывает такая баба, что смотришь на нее и против воли сразу думаешь про это дело. И я считаю, что причина не в шмотках и даже воспитание тут ни причем, а просто такое свойство у бабы, и оно – дар природы. И из-за этого свойства муж Колян часто бывал нервный. По глупости, конечно, потому что раз такое дело, жить бы ему да радоваться. А он постоянно бухал и утверждал, что Нинка всему совхозу строит глазки, что я, как потенциально заинтересованное лицо, считал неправдой. То есть это и была неправда. И вот, когда начались все эти разговоры про вампира и про Нинку, Колян прямо-таки закипел.

И еще тогда масла в огонь подлил Витёк, со всей своей уверенностью, взявшейся неизвестно откуда, что, якобы, Нинка сама нашла этого вампира, и теперь это называется вампир, а раньше называлось по-другому, и все понимали, на что он намекает.

Главное, я пытался объяснить этому му*озвону Коле, что сейчас, когда по хутору пошли слухи, он должен свою жену поддержать, а не вести себя как обиженный юный пионер. Что ей тоже хреново, что она баба, про нее болтают ерунду. Что эти две царапины ничего не доказывают и вообще ни о чем не говорят. Точно не засосы и тому подобное. А людям только и надо, что позубоскалить. И совершенно Нинка ни в чем не виновата. Но му*озвон Коля продолжал кипеть. Он просто уже видел себя со стороны, как он обманут коварной женщиной, упивался собственной правотой, чувствовал себя жертвой, думал, что все вокруг его, му*озвона, жалеют.

И в тот вечер перед большими событиями, когда Толян заставлял городского человека креститься, у Витька нечаянно выстрелило ружьё, заряженное серебром на нечистую силу, ружьё, кстати, тут же отобрал появившийся участковый, Нинка Петрова сидела дома и смотрела по телевизору юбилейный концерт. Смотрела невнимательно, мысли ее возвращались к упрёкам мужа – обидным, несправедливым и сильно глупым. Она потрогала пальцем царапины на шее. Царапины вроде бы подсохли и стали заживать. Конферансье объявил певца Кобзона. Но вместо Кобзона телевизор тоненько запищал, изображение превратилось в узкую полосу посредине экрана, полоска сошлась в светящуюся точку, вспыхнула напоследок, и экран погас.