Вся ложь (ЛП)

— Что? — я настаиваю, когда она замолкает. — Если ты начинаешь угрожать, заканчивай.

— Карма, Рейна. — она выпрямляется. — Она всегда приходит, чтобы укусить тебя за задницу. — она поправляет волосы и выбегает из класса.

Я стою, сжимая свою сумку и чувствуя себя совершенно не в своей тарелке.

Моя голова чуть не взрывается от количества сценариев, бушующих в ней. Могла ли я тоже обидеть Бри?

Честно говоря, с моим послужным списком я бы не удивилась.

Наоми проносится мимо меня с мстительной ухмылкой на лице.

— Хэштег соревнование сук. — она надувает жвачку в пузырь и лопает его мне в лицо.

Я закрываю глаза, тоскуя по терпению. Единственная причина, по которой я не нападаю на нее, заключается в том, что я совершила что-то непростительное.

— Оставь капитана в покое. — Люси встает передо мной, защищая.

Наоми отшвыривает ее.

— С радостью, последовательница. — она начинает уходить, затем останавливается и бросает еще один комментарий через плечо. — О, и Люси, возможно, ты захочешь забрать это.

Люси озирается в замешательстве.

— Что?

— Твоё достоинство. — а потом Наоми выходит за дверь.

Люси шмыгает носом. Я встаю на дрожащую ногу и неловко похлопываю ее по плечу. Я совершенно не уверена, когда дело доходит до утешения других, но я ненавижу видеть, как Люси страдает.

Я знаю ее всего два дня, но она и Наоми, без сомнения, самые ненастоящие люди в команде. Она обязательно вводит меня в курс дела, когда я теряюсь. Она не последовательница, как называла ее Наоми; она просто делает все возможное, чтобы все ладили.

Она пустышка. Мама часто говорила мне, что у таких типов обычно мягкая, хрупкая сердцевина.

Подождите…

Мама?

Как я могу вспомнить, что говорила мне мама? Я думала, что у меня нет мамы.

Я имею в виду, конечно, меня родила одна из них, но она умерла во время родов. Из того, что я собрала о своей жизни — через Гугл, — мой папа всю свою жизнь был родителем-одиночкой, так что мачеха тоже не может быть.

— О, прости, капитан. — Люси вытирает влагу под глазами. — Я больше не буду этого делать.

— Делать что? — мой голос звучит так же растерянно, как и я себя ощущаю.

— Ты сказала нам не плакать на публике, иначе заставишь нас чистить туалет.

Черт возьми. Я была диктатором.

— Забудь об этом. — я протягиваю ей свой носовой платок, и она берет его, будто это Святой Грааль. — Ты не обязана защищать меня, Люси. Я прекрасно могу постоять за себя.

— Я просто не хотела, чтобы между вами двумя все вышло из-под контроля. Нао может быть действительно мстительной.

— Нао? — я приподнимаю бровь. — Она позволяет тебе так ее называть?

— Уф. Старые привычки. Мы когда-то были подругами. На самом деле, лучшими подругами.

— Что произошло?

— Она ненавидит меня после всей этой истории с Себом. Думает, что я знала, но не сказала ей, и что я предала ее. — она приподнимает плечо. — Неважно.

Боже, я чувствую себя такой же злой, как Гитлер. Подождите, может, я была Гитлером в прошлой жизни. В конце концов, мы оба диктаторы со склонностью к сумасшествию.

— Мне так жаль, Люси. — я слегка сжимаю ее руку. Она смотрит широко раскрытыми глазами, ее челюсть чуть не ударяется об пол. — Люси? — я машу рукой перед ее лицом.

Черт, думаю, что сломала бедную девочку.

— Э-э... да... извини. Просто... мы учились вместе со средней школы, и это первый раз, когда я слышу, как ты извиняешься.

— Не будь глупой. Все извиняются.

— Только не ты, Рейна. Ты не извиняешься, не предлагаешь мне свой носовой платок и уж точно не остаешься, чтобы убедиться, что с кем-то из нас все в порядке.

Желчь подступает к моему горлу, когда ее слова ударяют меня, как хлыст. Я была фальшивой. Тщеславной. Эгоистичной.

Оболочкой.

Худшим типом человека, который когда-либо существовал.

Эта мысль причиняет боль больше, чем я хотела бы признать. Это все равно что сидеть на снежном шаре и наблюдать за собой. Со стороны, глядя внутрь, у меня было идеальное лицо и тело. У меня были хорошие оценки и команда поддержки. У меня было папино состояние и бесконечная поддержка Алекса.

Но если я присмотрюсь повнимательнее, то увижу пойманную в ловушку девушку.

Пустую жизнь.

Ничто.

Возможно, Ашер был прав, назвав меня монстром. Это мрачное облако наползает на меня и движется по коже.

Отвратительна.

Ты отвратительна.

Ты должна умереть.

— Ты в порядке? — спрашивает Люси.

Я заставляю себя выкинуть это из головы и притворно улыбаюсь.

— Да.

— Не позволяй словам Бри, задеть тебя. Она думает о команде. Без тебя наше настроение было довольно подавленным, ты же знаешь.

Нет, я не знаю. Почему, черт возьми, кто-то вроде меня популярен среди этих девушек? Я не тот пример, на который они должны равняться.

Я все, что им нужно избегать.

— Я пойду с тобой, — говорю я Люси.

Ее глаза загораются, как рождественская елка.

— Пойдёшь со мной?

Я переплетаю свою руку с ее, и она замирает, ее тело напрягается. Я так же быстро отстраняюсь. Очевидно, раньше я этого не делала, и если я буду продолжать преподносить ей слишком много сюрпризов, на этот раз она может сломаться по-настоящему.