Вся пани Иоанна. Том 2

К хозяевам Елены приходил один такой неприятный тип, вроде как подчиненный хозяина. Это все мне Елена под большим секретом рассказывала, надо же было ей с кем-то поделиться, не могла все в себе держать, мучилась и очень боялась, ну как заглянут в тайник, а она оттуда ихние бумаги забрала. Пошла исповедаться ксендзу, и ксендз велел ей пойти в полицию, но она боялась и пришла опять ко мне. Сказала — собирается сбежать.

А больше я ничего не знаю, но здесь не останусь, потому как тоже боюсь. Они убьют любого, кто им поперек дороги станет, а многие знают, что со мной Елена делилась и даже плакала, рассказывая о своих несчастьях. Сами знаете: ее убили, ксендза тоже пытались застрелить, вот и меня им убить — раз плюнуть. Может, и вас тоже собираются пристукнуть. Я не имею понятия, в чем там у них дело, и знать не желаю. Вот и все. И не вернусь, пока тут такие бандиты и сволочи всем заправляют и никого не боятся, живут как им нравится. С уважением.

Иоланта Хмелевская».

Закончив чтение, мы с Гжегожем переглянулись и долго молчали.

– Дух захватывает, — произнес наконец Гжегож. — Только вот немного непонятно. Может, переведешь?

– В принципе достаточно расставить по местам всех этих панов и пани. Особенно много пань, вот и путаются. Жаль, что эта Иоланта не привела никаких дат. Вырисовывается весьма завлекательная концепция, но без дат не разберешься. Без водки тоже.

Вслед за Гжегожем я поковыляла к бару и ознакомилась с его содержимым. Бутылок много, но что бы такое выбрать полегче? Решили соорудить коктейлик, составными частями которого на восемьдесят процентов были апельсиновый сок и минеральная вода. Спокойно можно хоть литр выпить.

– А обедать будем?

– Обязательно, та роскошная забегаловка очень мне понравилась. После работы и отправимся.

Попивая коктейлик, мы второй раз, не спеша, прочли послание Иоланты, останавливаясь на отдельных фрагментах и комментируя их. Я понимала, что письмо нужно как можно скорее передать полиции, но это отнюдь не мешало предварительно сделать кое-какие выводы для себя.

– Первая история описана правильно, — сказал Гжегож, — от Анджея знаю: Мизюня выехала раньше, Ренусь позже.

– А мне он почему-то этого прямо не сказал, — обиженно процедила я.

– Мне тоже лишь упомянул, да я взял на заметку, а потом проверил, расспрашивая других. Сто двадцать международных телефонных разговоров, помнишь? Наблюдать за реконструкцией своей резиденции Мизюня поручила кому-то, сама приехала, когда все практически было закончено, а Ренусь вернулся через пару недель.

– И его заменили, ксендз прав. Елена этого не поняла, ксендз сам пришел к такому выводу и мог поделиться им со мною. Мы ведь тоже пришли к такому выводу?

Кивнув, Гжегож принялся подчеркивать прозрачным фломастером отдельные фрагменты письма Иолаигы.

– Меня заинтересовала комбинация с автомашинами. Тут особенно пригодилась бы конкретная дата, полиция наверняка зафиксировала в своих протоколах о происшествиях. Готов спорить на что угодно — они организовали автокатастрофу с пожаром. И очень хотелось бы знать, кто погиб в этой катастрофе. Да нет, я уверен — Ренусь, но под чьей фамилией?

– Ты прав. И машина его. Погоди, приблизительно можно установить день, кто-то же знает, когда Ренусь вылетел из Штатов, и у нас, наверное, отмечено, когда прибыл. Ведь у него иностранное гражданство, на улице Вспульной наверняка регистрируют таких, что прибывают к нам на временное жительство или на постоянное…

– На Вспульной встал на учет уже двойник?

– Несомненно. Мизюня явилась и зарегистрировалась раньше, ей еще требовалось оформить документы на дом.

– Все это должна выяснить полиция, ее работа, но мне тоже интересно знать.

– Я бы это и без полиции разузнала, по блату, если бы не дурацкая нога. Там пришлось бы по этажам мотаться, а лестницы у них страшно неудобные. Знаешь, я начинаю понимать причину покушения на меня, если это и в самом деле было покушение. Ведь стреляли же?

Гжегож поднял голову.

– Вот именно, я еще не успел тебе сообщить. Пошел я на ту площадь и внимательнейшим образом осмотрел деревцо. Ты знаешь, я в состоянии воссоздать полную объемную картину случившегося. И картина такая: стреляли откуда-то сверху, наверняка снайпер. Целился в чугунную решетку рядом с твоей ногой, в тебя угодил кусочек чугуна, а пуля ушла в землю. Я не стал ее выколупывать, и, возможно, напрасно. Боюсь, этот самый снайпер и выколупал.

– Ты думаешь, он бы стал этим заниматься?

– Я бы на его месте стал. На всякий случай.

Недовольно пожав плечами, я прокомментировала:

– Во всяком случае, они своего добились, ограничив мои возможности передвижения. Может, им вообще плевать на полицию, опасаются только частного расследования. Сам знаешь, прокуратура!… Полиция ничего им не сделает, потому что прокуратура немедленно прекратит производство, а я не сомневаюсь — у них свои люди наверху.

Гжегож задумчиво произнес:

– А что, если попробовать с другой стороны? Ведь не исключено, в Штатах остались какие-то следы Ренуся, скажем, отпечатки пальцев или группа крови…