Вся пани Иоанна. Том 2

— Ну и Пух дотащил его до гостиничного номера. А «Мариотту» без разницы, кто номер займёт, телевидение так телевидение, не их дело. А меня замучили угрызения совести, что я бросила Доминика, я не знала, что он остался в отеле. Оторвалась от рулетки, представляешь, уже в три часа ночи! И кинулась разыскивать Доминика, через Пуха. Только к девяти дозвонилась до него и в десятом уже мчалась обратно в отель. А этот мерзавец был убит ещё до того. А что ты о нем знаешь?

— Обо мне потом. В какой номер Пух затащил Доминика?

— Двадцать три двадцать семь, на двадцать третьем этаже.

Я невольно простонала. Ну конечно, Доминику непременно приспичило оказаться в соседнем номере, чтобы мне не удалось скрыть от полиции своего… ну не преступления, а по меньшей мере проступка. Холера! Соображай, соображай, может, удастся снять вину с Доминика, не впутывая себя в это грязное дело? Жертвовать собой ради паршивца Доминика, которого я сердечно не любила, совсем не намерена. Итак, попытаюсь.

— Вы когда отправились в «Лиллу Венеду»? И откуда?

— Я с телевидения, с Воронича, а Доминик прямо из дому. Я заехала за ним и с четверть часа ждала. Он уже был вздрюченный, когда садился в мою машину, сразу стало ясно — опять трагедия, весь мир ополчился против него, лишь я его поддержка и опора, стал, по обыкновению, плакаться. Знаешь, может, от этой роли поддержки я и сбежала в казино.

— Наверняка! — не сомневалась я. — Но сейчас не то важно. Кто может подтвердить, что он был дома уже продолжительное время, а не прилетел туда в последний момент, взопревший и задыхающийся? За пять минут до встречи с тобой?

Марта изумилась:

— Ты что, Иоанна? Неужели можешь представить себе Доминика взопревшим и запыхавшимся? Я лично не могу. А дома уже давно был, с женой и детьми, на моих глазах ему несколько человек звонили с Воронича, и по домашнему телефону, и по мобильному, всем было до него дело, раз трубку снимала жена, второй раз даже сынишка, так что он говорил на оба уха. Я свидетель со стороны звонивших. Выходит, дома он был давно, и кроме меня человек двадцать это могут подтвердить, а мне не было нужды звонить, мы с ним ещё раньше условились о встрече. И я не совсем дура, понимаю, почему тебя это интересует…

— По моим подсчётам, ты подъехала к нему в полседьмого. А где Доминик был раньше, до того как домой вернулся?

— На работе, в своём кабинете. Провёл небольшую летучку с подчинёнными, часика на два. А ещё раньше обсуждал сценографию. И тоже было очень людно.

Я немного успокоилась. Пока все говорило о невиновности Доминика. Когда же я обнаружила этот труп в соседнем с ним номере? Сейчас подсчитаем. Значит, обнаружила, потом встретилась с Анитой и ещё успела в банк, который закрывается ровно в семь. Выходит, труп я видела около шести, когда Доминик ещё торчал дома. А если покойника кто-то прикончил часа за два до этого, Доминик тоже отпадает, раз все время находился на людях. Полиция произведёт вскрытие и оправдает Доминика.

И я успокоила Марту:

— Тогда все в порядке. Труп лежал там ещё в то время, когда вы с Пухом ужинали в «Лилле Венеде». Я это точно знаю, случайно наткнулась. А почему подозревают Доминика? Он знал погибшего?

— Да откуда! Но между этими двумя номерами имеется дверь, и она оказалась незапертой. Вот и стал Доминик первым подозреваемым, тем более что твердил как заведённый: ничего не видел, ничего не слышал, ничего не знает. И ещё, кажется, в его номере что-то полиция обнаружила, но не знаю что. Слушай, так ты его видела?!

Дошло наконец.

— Видела и в случае чего ни за что в этом не признаюсь, разве что арестуют Доминика. Но не волнуйся, его не могут подозревать.

— А ты почём знаешь?

— Умею считать.

— Завидую тебе, я вот не умею.

— Неважно, менты тоже умеют. Если я видела труп уже мёртвым, значит, Доминик не мог его прикончить, а до того у него алиби. Не было у Доминика никакой возможности ухлопать наш труп!

— А когда ты там была?

— Между шестью и четвертью седьмого. Увидела труп в шесть.

Поскольку Марта поглощала очередной стакан пива и сидела с полным ртом, то принялась отчаянно махать мне рукой, не решаясь что-то сказать. Я встревожилась, но терпеливо ждала, пока она проглотит пиво.

— Все не так! Откуда он мог появиться там в шесть? У них получается, что кокнули его между десятью вечера и часом ночи, когда Доминик уже был один в двадцать седьмом номере. Один! Без меня! Если бы я не удрала в казино, его бы не заподозрили! В шесть вечера тот ещё был жив.

— Кто был жив?

— Труп.

— Кто так сказал?

— Врач, наверное. Судмед, кажется, называется? Полиция так считает.

Перед глазами встала картина увиденного в номере 2328, который я тогда приняла за номер Аниты. Живой?! Кто-то из нас не в своём уме.

— Невозможно! — категорически заявила я. — Он не был живым… Он не имел никакого права быть живым. Никто без головы не может быть живым.

— Без головы? — поразилась Марта.

— Ну, без половины. Задней.

Марта горячо запротестовала: