Вся пани Иоанна. Том 2

— Ну вот видите... Я сейчас вам расскажу, а уж вы посоветуйте мне, как поступить. Значит, так. Приехал тут из Варшавы один парень, понравилась я ему, он тоже вроде ничего, какое-то время мы были вместе, но недолго. Нет, не тот он человек. Я с ним ещё до каникул порвала, а я ему, видимо, здорово понравилась, никак отстать не желает. Ну, не скажу, что он совсем без ума от меня, топиться в море не станет. Так вот, он как-то тут приехал на один день, как раз мой выходной, мы с ним махнули в Лесничувку, я решила с ним на прощание последний раз переспать, не стану скрывать от пани, да и какое это имеет значение? А в основном мы с ним всю ночь проговорили. Искупались, на берегу сидели, луна светит вовсю, вот я и увидела. Ага, нас не было видно, уж я об этом постаралась, сидели мы в самом темном месте. А у лодок крутились двое мужчин, что-то там делали. Я видела, как тянули канат, тот, которым лодки подцепляют к тросу лебедки, с крюком. Парень говорил не переставая, все меня убеждал, я слушала вполуха и старалась на него не смотреть, вот и глазела на тех, с канатом, хотя они мне были вовсе ни к чему. Вы понимаете, о чем я?

— Прекрасно понимаю.

— Вот я и уставилась на них, ни о чем таком не думая. Хотя не правда, думала — хоть бы он перестал наконец! Ну как не понимает, что между нами все кончено, надо бы расстаться по-доброму, ведь он в принципе парень хороший и не заслуживает плохого обращения, не хотелось делать человеку больно, не знаю, понимаете ли вы...

— Понимаю.

— А он знай свое, а я никак не найду подходящих слов, знаете, как это бывает...

— Знаю.

— Поэтому я молчала и все время пялилась на тех двух. Что-то они там делали, пыхтели, железом бренчали, что-то вроде скрежетало или скрипело, явно металлическое, ночью на пляже звуки далеко разносятся. Сменяя друг друга, они вроде как что-то там откручивали или перепиливали. Что именно — не видно, потому что тоже находилось в густой тени, отчетливо были видны лишь их движения. Ну и эти звуки слышались. И тут вдруг выскочили нудисты, они там ночуют, четверо их было, принялись купаться. Так вот, как только нудисты появились, те сразу перестали скрежетать, это меня и насторожило. Ведь рыбакам все равно, наблюдают ли за ними или нет, правда? Они свое дело могут делать открыто. А эти замерли, будто их там и вовсе нет, не слышно их и не видно, притаились! Только когда нудисты принялись с шумом плескаться, они возобновили прерванную работу, а потом еще, когда те совсем ушли. О том, что мы сидим поблизости, понятия не имели.

Этот мой бывшенький.., он как ослеп и оглох, ничего не видел и не слышал, только меня агитировал, я, проше пани, чисто из жалости с ним переспала, чтобы парень немного в себя пришел, пусть, думаю, получит свое последний раз. И в самом деле помогло, он вроде опять человеком стал, его даже заинтересовало, что эти двое там делают. «Вроде как замок сворачивают», — сказал, но близко подходить к ним не стад, не до них ему было. Долго они возились, потом отпилили или открутили то, что хотели, и отбросили в сторону уже ненужный кусок железа. В нашу сторону полетел, в траву у самого подножия дюны...

Я поперхнулась кофе.

— А ты запомнила место?

— Конечно, запомнила. То, где мы сидели. Сорвавшись со стула, я нечаянно сбросила со стола сигареты и пепельницу.

— Едем туда! Немедленно! Закончишь, когда вернемся.

Мажена неуверенно поднялась с места.

— Да мне ещё много чего надо рассказать.

— Вот и хорошо, расскажешь, но потом. А сейчас едем!

* * *

На пляже в Лесничувке было немного народу, в основном любителей понаблюдать за нудистами, вот они и не сводили с них глаз. Очень кстати!

Мажена уверенно направилась в проход между двумя дюнами.

— Вот здесь мы сидели. А бросили они вон туда... Мы с девушкой спустились ниже, туда, где росли купы жесткой травы, и принялись шарить в ней. На третьей кочке я обнаружила кусок заржавевшего металлического ломика диаметром минимум двадцать два миллиметра. Как же его взять, чтобы не стереть возможных отпечатков? Не придумав ничего лучшего, я осторожненько ухватила железку двумя пальцами посередке и поместила в предусмотрительно захваченный с собой целлофановый пакет. Осторожно подняв его и стараясь не трясти, словно это был готовый взорваться часовой механизм бомбы, я позвала Мажену, и мы отправились назад.

На обратном пути девушка продолжила свой рассказ:

— Потом к ним подошел третий. Я подумала.., вернее, ничего я тогда не думала, но, если бы думала, решила бы, что это рыбак, оставленный стеречь лодку, или сторож какой. Он подошел к ним и посветил фонариком, вроде как помогал оценить работу. А потом он ушел. И мы тоже ушли, через дюны, на пляж не спускались...

— Почему же через дюны? Ведь это же очень неудобно, я уж не говорю о том, что запрещено.

— Так как-то получилось. Мне уже тогда не хотелось, из-за Яцека, чтобы нас кто заметил. На всякий случай, вдруг кто-нибудь и в самом деле заметил бы, а мне ни к чему. Пани права, очень трудно было идти через дюну, но тот, третий, тоже шел этим путем.

— Почему ты думаешь, что это был тот третий?