Вся правда о либералах. Как я стал русским патриотом

Нужно составить словарь, включающий в себя типичные выражения того, что называется языком ненависти, и предложить всем оппонентам строго следовать правилу избегать использования этих выражений.

Например, известную матерную характеристику, которую покойный Борис Немцов дал в Киеве Владимиру Путину, можно объявить образцом позорного поведения, которое никак не красит наших свободолюбивых соотечественников.

Наверное, стоило бы избегать крайностей в оценке политических процессов, происходящих в России, когда проблемы с выборами, политическими партиями, свободой выражения — они реально существуют — объявляются политикой чудовищных репрессий, сравнимых со сталинским террором, направленных против демократического сообщества.

Я помню, как мой коллега по радио «Свобода» Михаил Соколов, когда ему не понравилось то, что сказал дозвонившийся в эфир работяга, издевательски спросил его, успел ли он уже тяпнуть.

Наверное, такие вещи тоже стоило бы исключить из практики нашего ежедневного общения друг с другом.

Мы один народ, нам есть что обсудить, не оскорбляя друг друга, не поливая матом, используя речевые формулы, которые снижали бы накал любого спора.

Такие, например, как «милостивый государь». Или, обращаясь к оппоненту, испрашивать разрешения слегка подкорректировать высказанное им мнение, не отрицая права на его существование.

Я понимаю, что я прекраснодушный человек, но с открытой руганью, ненавистью, злобой, мизантропией пора, ребята, завязывать.

Система неценностей

Если кому-то мнится, что либеральные умонастроения привязаны к какой-то самостоятельной, выстроенной из оригинального материала доктрине, то этот кто-то глубоко ошибается. Российский либерализм глубоко вторичен. Российский либерализм представляет собой перелицованное издание традиционных идеологий и воззрений. В нем господствует механический принцип отмены, когда напротив базовых (до промежуточных просто не доходят руки) элементов той или иной системы ценностей автоматически проставляется знак минус. Случай с психиатром Бильжо как раз наглядно демонстрирует, как осуществляется эта, не требующая особых умений и божьего благоволения, процедура. Понятно, что, заявив о том, что он имел возможность ознакомиться с историей болезни Зои Космодемьянской, где был указан ее диагноз — шизофрения, Бильжо соврал, поскольку никакой истории не было и быть не могло. Она была изъята из больницы, где Зоя проходила курс реабилитации, сразу после Великой Отечественной войны, и более того, никаких свидетельств современников о ее душевном расстройстве не существует. Но тут интересно не само несоответствие утверждаемого господином психиатром историческим фактам, а мотивация: почему маститый либеральный карикатурист и хороший, по многочисленным отзывам, врач легко, играючи, прибегнул ко лжи, не думая, что будет тут же схвачен за руку.

Думаю, он просто не дал себе времени подумать о возможных последствиях, поскольку речь идет о своего рода рефлексе, когда любая историческая фигура, любой символ, любое значимое событие из прошлого, которые вплетаются органично или же по инициативе властей, по требованию общественности в ткань сегодняшнего культурного и общественного быта России, когда восстанавливается утраченная было на время связь между настоящим и прошлым, либеральный инстинкт немедленно опознает это как недолжное и оскорбительное, требующее ниспровержения и отмены. Ибо оно своим появлением крепит фундамент величия России. Знак минус воздвигается незамедлительно, и ложь, кстати, в этом случае — не самая большая проблема, поскольку в других ситуациях либеральные оппоненты вполне в состоянии оперировать выверенными данными, не пытаясь передергивать карты. Проблема в срабатывании рефлекса, в том, что это уже фактически инстинкт, реакция на раздражитель, срабатывающая механически, вне зависимости от воли и желаний конкретного либерала. А это означает, что они не способны к диалогу с кем бы то ни было. Рефлекс отмены все знает за них с самого начала и просто не позволит ставить под сомнение себя как безусловный императив. Ясно, что история Зои Космодемьянской не так однозначна, как хотелось бы, в ней есть моменты, которые могут и должны обсуждаться. Как по мне, российское общество к такому обсуждению готово, поскольку тема необходимости примирения разных периодов нашей истории давно заявлена в политической повестке как одна из самых важных. Но выясняется, что часть наших сограждан не намерена, а то и просто не может с нами что-либо обсуждать. Как бы мы ни взывали к рассудку, к логике, из каких бы кладовых ни черпали аргументы, у отечественного либерала на все случаи жизни, как секира, приготовлен безответный, императивный минус.