Вся правда о нас

И отдельно нелегко приходится тем, кто возвращается из путешествия с сувениром – ну вот как я с лисом. Причём если бы я уволок с собой не живое существо, а, скажем, старую скабу, проблема была бы ровно та же. Мост Времени не выносит подобной контрабанды. В прямом смысле не выносит, хрупкое подобие согласия Мира на невозможное событие, может рухнуть под тяжестью любого количества дополнительной материи, не включённой в первоначальный договор. И тогда уж – как повезёт. Разные бывают варианты. Некоторые контрабандисты исчезают неведомо куда, некоторые обнаруживают себя в совершенно произвольно выбранном моменте времени, который, как нечистый на руку таможенник, пытается присвоить транспортируемую вещь, а некоторые благополучно возвращаются туда – в тогда – откуда ушли; причём это лишь отчасти вопрос опыта и могущества, обычно всё-таки главным фактором оказывается упрямство.

В этом смысле у меня были неплохие шансы, всё-таки я очень упрямый, это охотно подтвердят многочисленные стены, прошибленные моим твёрдым лбом; они до сих пор вспоминают наши встречи с содроганием, а я – с законной гордостью победителя.

А всё же, какое счастье, что на другом конце Моста Времени меня ждал Нумминорих. Вытаскивая беднягу из тёплой постели в Нумбанской гостинице, я смутно надеялся, что его присутствие хоть чем-нибудь да поможет, если уж сам Магистр Хонна рекомендовал, но даже вообразить не мог, насколько существенной и ощутимой окажется эта помощь. Мой обратный путь был неописуемо лёгок – ни смертного ужаса, ни предельного напряжения воли, я даже желание вернуться толком почувствовать не успел – его спокойное уверенное ожидание как магнит притянуло меня на крышу Мохнатого Дома, в ту самую зимнюю ночь, когда я оттуда исчез.

– Ура! – воскликнул Нумминорих. И, не дожидаясь, пока я спрошу, сообщил: – Тебя не было целый час. Но это, наверное, я сам виноват. Подумал, если ты обещал, что дело всего на полчаса, значит раньше, чем через час ни за что не закончится.

– Разве я действительно всегда так ужасно опаздываю? – удивился я.

– Нет, – честно признал Нумминорих. – Относительно редко. Но когда всё-таки опаздываешь, выглядишь ужасно довольным, хотя на словах извиняешься. Поэтому мне кажется, что на самом деле тебе очень нравится опаздывать. И в ситуациях, когда всё зависит только от твоей воли, следует ждать, что…

– Ты, конечно, наблюдательный, – улыбнулся я. – И логика у тебя железная. А вывод всё равно неправильный. На самом деле, я терпеть не могу опаздывать. Так получается только если я совершенно забываю о времени. А о времени я забываю когда мне очень хорошо. Поэтому и вид довольный, несмотря на муки совести. Вот и всё.

– Ой. Действительно. Глупо получилось.

– Да ладно. Ты мне лучше скажи, как всё это выглядело?

– А никак, – развёл руками Нумминорих. – Ты же невидимым уходил. И обратно пришёл тоже невидимый, я только по запаху понял, что тебя больше нет, а сейчас – что ты снова есть. И время, как оказалось, ничем не пахнет. Ну или пахнет, но только когда сам идешь по Мосту.

– То есть, с твоей точки зрения вообще ничего не случилось? – разочарованно спросил я.

– Получается, ничего. Может, в следующий раз ты пойдёшь по Мосту Времени видимым? Всё-таки ужасно интересно!

«В следующий раз? – внутренне взвыл я. – в следующий раз?!»

С другой стороны, чего зарекаться.

Нумминорих отчаянно зевнул. Я спохватился:

– Идём, верну тебя в гостиницу. Небось с раннего утра начнут будить: «Пошли скорее, поищем палатку Пророка!» Кстати, если найдёте, имей в виду: штрафовать Магистра Хонну за шарлатанство мы всё-таки не будем. О тебе он сказал чистую правду. И главное, удивительно вовремя. Буквально за несколько дней до того, как мне припекло.

С другой стороны, если вспомнить, что припекло мне вследствие другого пророчества из тех же уст, удивляться совершенно нечему. Не самый хитроумный сценарий. Я бы и сам мог такой сочинить.

«Нет, – сказал я. – У тебя нет выбора. Ты даже не представляешь, до какой степени его у тебя нет. Где бы ты ни был и чем бы ни занимался, я всё равно свалюсь тебе на голову вот прямо сейчас, это решено».

«Даже если я сплю?» – недоверчиво спросил сэр Шурф.

«Ты? Спишь?! В два часа пополуночи? Не заливай».

«Тем не менее, бывает и так».

Зная меня, Шурф вполне мог рассчитывать, что такое признание пробудит во мне милосердие. Но я в кои-то веки был твёрд как скала. Разбудил? Тем лучше. Настолько хорошие новости следует узнавать спросонок, усталым и очень злым на весь Мир, когда организм физически не способен радоваться. Так проще их пережить.

Поэтому шагнув в кабинет своего друга из коридора Нумбанской гостиницы и действительно не застав его там, я с жизнерадостной настойчивостью сообщил Шурфу: «Девочка-девочка, Чёрная Рука уже сидит за твоим столом». Бедняга не имел ни единого шанса опознать цитату, но всё равно даже не стал спрашивать, с кем я его перепутал. И сообщать мне, где можно помыть руки тоже не стал. Только обречённо ответил: «Ладно, сейчас».

Он появился почти четверть часа спустя, тщательно одетый, но с влажными волосами. Сказал: