Вся правда во мне

Я рухнула в кровать, от усталости даже не смыв с себя грязь. Впервые за целый день мама обратилась ко мне со своего места, где она сидела, глядя на затухающие угли.

– Завтра с утра, – сказала она, – ты приведешь сюда Горация Брона.

XXXII

Я проснулась и стала собираться в город. Даррелл лежал весь зеленый, сложив руки на груди. Его лицо и шея были в поту.

Напоследок я кинула взгляд на его перебинтованную раненую ногу и отправилась к Горацию Брону, кузнецу, который может отрубить конечность одним ударом огромного ножа, когда медицина бессильна, или у пациента нет денег, чтобы заплатить за лечение.

Неужели ничего нельзя сделать?

В церкви звонили в колокола, на улице было много людей. Я спряталась за угол дома, чтобы посмотреть, в чем дело.

Тут дверь открылась и в нежно-голубом платье с венком из сушеных цветов на голове вышла Мария.

– Джудит! – Она обняла меня обеими руками и втащила в дом.

От изумления я даже не сопротивлялась.

Она прижала меня к себе и расцеловала в обе щеки. Я чувствовала, как на них остались два мокрых пятна.

– Приходи ко мне на свадьбу, Джудит, – сказала она. Ее глаза горели, а щеки разрумянились. – Отпразднуй со мной, через полчаса я выхожу замуж за моего Леона.

Вот оно в чем дело, это она от счастья такая красивая и любезная со мной.

Она действительно хочет, чтобы я пришла?

Я прижала руку к сердцу и приподняла брови. Я? Она меня поняла.

– Да, ты, – сказала она. – Я хотела с тобой поговорить, но не могла отойти от Леона из-за его раненой ноги.

Я вспомнила вчерашнюю луну. Сегодня наступил свадебный день.

Я все еще не понимала. Зато она поняла и снова меня обняла.

– Я уже давно знаю, что ты можешь больше, чем просто отвечать на взгляды, – сказала она. – Пусть у тебя нет языка, но разум ты явно не потеряла. От тебя ничего не укроется.

Я не привыкла, чтобы мне уделяли столько внимания, я вообще не задумывалась о себе самой больше чем на мгновение. Я опустила голову.

Она сжала мою руку.

– Даже несмотря на то что с тобой так обращаются, ты очень милая.

Я в смущении посмотрела на нее.

– Милая со мной, без всяких причин.

Жар бросился мне в лицо.

– Я всю свою жизнь была такой эгоисткой, Джудит, – сказала она, – мне очень хочется измениться. Сегодня я обрету новую фамилию, и для меня начнется новая жизнь.

Я не могла сдержать радости от того, что сегодня новым именем Марии станет совсем не то, которое предполагалось ранее.

– Будь моей подругой, Джудит. Приходи ко мне в мой новый дом. Мы сядем с тобой и будем говорить.

Я закрыла глаза.

– Да, говорить, – подтвердила она. – Мы можем. Мы должны понять друг друга. Я хочу узнать тебя получше.

Я не знала, что мне делать, и просто смотрела на нее.

– Я стала притчей во языцех, – сказала она. Ее глаза сверкали. – Я разорвала помолвку с Его Величеством, какой скандал! Но мне плевать. У меня есть мой Леон. Теперь, когда люди узнали, что полковник Уайтинг все это время был жив, а Лукас это скрывал, никто не посмеет меня осудить. И все-таки мне нужен друг. Друг с мозгами.

Я опустила голову, от волнения мне сложно было соображать. Она меня хвалит или обвиняет? Ее глаза улыбаются, но что она думает на самом деле?

– Ты придешь на мою свадьбу, Джудит?

Я отпрянула, опустила взгляд на грязноватую одежду и фартук и покачала головой.

Она выглядела расстроенной, но мне вдруг пришло в голову, что Мария не привыкла расстраиваться. Но сегодня она была в хорошем настроении.

– Я понимаю. Но все равно, ты придешь ко мне в гости? На следующей неделе?

Мне потребовалось время, чтобы вспомнить, как это делается. Я улыбнулась. Приду.

Она снова меня поцеловала, на этот раз в лоб.

– Благослови тебя господь. Пожелай мне счастья.

Я снова улыбнулась.

Она подобрала юбки.

– Мне нужно идти.

Я придержала дверь, и мы обе вышли на солнце. Она поспешила в церковь, а я в кузницу.

XXXIII

Сегодня в кузне было холодно и тихо. Естественно, в городе свадьба. Так редко нам выпадает шанс что-то отпраздновать. Все в городе будут присутствовать на службе. И скандал, связанный с именем Марии, этому не помеха.

Все, кроме мамы, Даррелла и меня.

И, мне кажется, тебя.

XXXIV

Когда я уже вышла на окраину города, вдруг из-за угла какого-то дома мне навстречу вышел Авия Пратт. Он сильно напугал меня. По его сердитому взгляду я поняла, что наша встреча не была неожиданной. Он явно меня поджидал.

– Странно видеть женщину на войне, – сказал он.

Я сделала шаг назад, сердце начало колотиться. К дому можно дойти и другими путями. Я пыталась сосредоточиться и сообразить, какими именно.

– Так же странно, как и мужчину, которого все считали мертвым.

Я оглянулась. На улице не было никого.

За спиной тянулась главная улица города, передо мной простирались поля, и, тем не менее, я чувствовала себя как ловушке под его осуждающим взглядом. Я сделала шаг вперед, он напрягся. Потом вправо, он сделал то же самое.

Что ты задумал, старик? Хотя, по правде говоря, Авию нельзя было назвать ни старым, ни молодым.