Вся Президентская Рать

— А у меня пухнет голова от вас, — вдруг пожаловался Гаев. — Ну, объясните, зачем вы все время лезете на рожон. Занимайтесь избирательной кампанией того, кто вас нанял, кто платит вам очень приличные деньги. Разве этого мало, зачем вам еще приключения на свою жопу?

— Я не ищу приключений ни на одну часть своего тела. А за неправильную вашу информацию я не отвечаю. Разбирайтесь со своими информаторами.

— А если вдруг обнаружится оружие со следами ваших пальчиков, что вы тогда скажите? Интересно, где вы его купили? Хотя я понимаю, что это не проблема.

Я похолодел до такой степени, словно меня засунули в морозильную камеру. Оружие находилось всего в пяти шагах от нас, оно лежало в спортивной сумке в шкафу. Я сознавал, что хранить его в номере, крайне опасна, но не успел найти подходящего для такого клада тайника. Если они обнаружили автоматы, я погорел. Единственная надежда на то, что Гаеву в голову не придет, что я способен совершить такую оплошность.

Я старался не смотреть на Гаева, чтобы не выдать своего замешательства.

— Почему вы молчите, Станислав Всеволодович?

— Потому что хочу спать, время позднее, и наш разговор меня утомил. — Я старался, чтобы мой голос бы не дрожал.

— Меня, честно говоря, тоже. А что делать, коли вы не понимаете, во что влезаете. Или понимаете, но все равно влезаете, что еще хуже. Черт с этими двумя трупами, можно только порадоваться, что двумя подонками на земле стало меньше. Вопрос-то не в них, а вас. Меня беспокоит, что вы еще выкинете? Скажу вам честно, не будь вы моим до недавнего времени коллегой, давно не стал бы церемониться.

— А что бы вы сделали?

Гаев откровенно насмешливо посмотрел на меня.

— И этот вопрос задаете мне вы? Мне, кажется, вы поняли меня. Не лезьте туда, куда вам не надо лезть, и все для вас закончится не только благополучно, но и с большим прибытком. Я даже вас позавидую, мне то приходится тащить лямку всего лишь за зарплату. И тогда про трупы эти больше никто не вспомнит. — Гаев встал, и я оценил его высокий рост и хорошую выправку. — Хорошо вам, вы сейчас ляжете спать, а у меня дел до утра. И, между прочим, из-за вас тоже. И, кстати, после нашего ухода не ищите никакой подслушивающей аппаратуры, мы ее не устанавливали. Все равно вы ее обнаружите. Так что, какой смысл.

Гаев двинулся к двери и, не прощаясь, вышел. За ним последовал его сотрудник.

Несколько минут я сидел неподвижно, успокаиваясь после пережитого острого стресса. Подошел к двери и закрыл ее на замок. Затем отворил створки шкафа и стал внимательно исследовать сумку. Судя по всему, они ее не открывали. Да, на этот раз счастье оказалось на моей стороне, меня действительно спасло то, что они не могли поверить, что я проявлю такую беспечность, и буду хранить оружие в своем номере. Гаев, зная мой опыт, просто не мог такое даже допустить. Но иногда именно подобные вещи как раз и срабатывают. Но не стоит играть с судьбой, завтра надо непременно спрятать этот арсенал. А сейчас я, наконец, смогу лечь спать, если, конечно, сумею заснуть после такой нервной встряски.

Глава 30

Я чувствовал, что не могу отправиться вместе с Перегудовым в турне по районам края, пока не переговорю с Орестовой. Не то, что мне было необходимо сказать ей нечто конкретное, скорей, наоборот, у меня не было ясного представления о теме беседы. Но перед тем, как расстаться на некоторое время мне очень хотелось убедиться в некоторых вещах.

Было довольно рано, когда я постучался к ней в номер. Она вполне могла еще спать. Я лишь надеялся на то, что она мне как-то говорила, что является ранней птичкой. И вообще, не любит залеживаться в постели.

Так и получилось. Мой же визит ее совершенно не удивил. По крайней мере, она никак это не выразила ни словом, ни жестом. Одета она была в ниспадающий к полу домашний шелковый халат, который очень шел ей. В нем она была более близкой и доступной. Правда, не для меня.

— Я слышала, вы уезжаете, — сказала она.

Я подтвердил.

— Перегудов рвет и мечет, он недоволен, как складывается избирательная кампания. Он даже теперь не исключает возможность второго тура.

— Он победит в первом, — спокойно сказала Орестова.

— Вы собираетесь отдать ему победу?

— Вовсе нет. Просто я знаю предел своим возможностям. Я и так сделала много. Когда я сюда приехала, то мой рейтинг не превышал пяти процентов, а сейчас поднялся до пятнадцати. Но это почти максимум, в моем штабе — и я согласна с этим мнением — полагают, что если поднатужиться, то в лучшем случае его можно поднять еще на два пункта. Но это предел. Так что ваш патрон одержит вверх только не с таким большим перевесом, как надеялись те, кто сосватал его сюда. Между прочим, у меня есть информация, что на очень высоком уровне таким результатом весьма недовольны, и требуют от автора всей этой затеи более внушительного успеха. Я думаю, вы понимаете, о ком я говорю.

— Понимаю. А ваш информатор заодно не сообщил, что тот человек намерен предпринять для достижения более убедительной победы.