Вся ваша ненависть

До него не доходит, но я больше не хочу об этом говорить. Я хочу раствориться в нем, напрочь забыв о Большом жюри. Я целую его в губы, которые всегда были и всегда будут для меня безупречными. Он целует меня в ответ, и вскоре мы так увлекаемся, что забываем обо всем на свете.

Однако этого мало. Я веду руками вниз по его животу и чувствую, что он весь напряжен. Я начинаю расстегивать его ширинку. Он хватает меня за руку.

– Стоп. Что ты делаешь?

– А ты как думаешь?

Он пристально смотрит мне в глаза.

– Старр, я хочу, очень…

– Знаю. И это отличная возможность. – Я целую каждую родинку у него на шее. – Мы здесь одни.

– Но мы не можем, – напряженно отвечает он. – Только не так.

– Почему? – Я запускаю руки ему в штаны и тянусь к набухшему выступу.

– Потому что тебе нехорошо.

Я останавливаюсь.

Он смотрит на меня, я смотрю на него. Мои глаза застилает пелена. Крис обнимает меня и прижимает к себе. Я зарываюсь лицом в его футболку. От него пахнет божественным сочетанием запахов – мылом «Левер» и «Олд Спайсом». Стук его сердца лучше любого написанного им бита. Он – моя нормальность во плоти.

Крис кладет подбородок мне на макушку.

– Старр…

И позволяет мне вдоволь наплакаться.

Меня будит вибрирующий у бедра телефон. В спальне у Криса темно, хоть глаз выколи. Единственный источник света здесь – это тонкие полоски красного неба, проглядывающие из-за занавесок. Сам Крис беспробудно спит и обнимает меня, словно мы проводим так каждую ночь.

Телефон снова жужжит. Я выбираюсь из теплых объятий, ползу к изножью кровати и выуживаю телефон из кармана. На экране высвечивается лицо Сэвена.

– Алло? – Я стараюсь говорить бодро.

– Где тебя носит? – рявкает Сэвен.

– Решение объявили?

– Нет. Отвечай на вопрос.

– Я у Криса.

Сэвен шумно втягивает воздух.

– Знать ничего не хочу. Деванте с вами?

– Нет, а что?

– Дядя Карлос сказал, он куда-то ушел. Причем давно, и больше его никто не видел.

У меня сжимается желудок.

– Что?

– Ага. Если бы ты не развлекалась со своим бойфрендом, тоже была бы в курсе.

– Ты что, серьезно винишь меня?

Он вздыхает.

– Знаю, тебе сейчас сложно, но блин, Старр… Нельзя вот так пропадать. Ма тебя ищет и очень волнуется. А папа поехал охранять магазин, на случай… Ну, ты знаешь.

Я подползаю обратно к Крису и трясу его за плечо.

– Приезжай за нами, – говорю я Сэвену. – Мы поможем искать Деванте.

Я отправляю маме эсэмэску и сообщаю, где я, куда иду и что со мной все в порядке. Позвонить не решаюсь. Начнет еще отчитывать… Нет уж, спасибо.

Сэвен подъезжает к дому. Он разговаривает по телефону, и лицо у него такое, будто кто-то умер. Я открываю пассажирскую дверь.

– Что случилось?

– Кения, успокойся, – говорит он. – Что стряслось? – Потом замолкает, слушая, и лицо его с каждой секундой все сильнее искажается от ужаса. – Уже еду, – резко отвечает он и бросает телефон на заднее сиденье. – С Деванте что-то случилось…

– Эй, погоди. – Двигатель уже ревет, но я придерживаю дверь. – Что случилось-то?

– Не знаю. Крис, отвези Старр домой…

– Ага, чтобы ты колесил по Садовому Перевалу в одиночку?.. – И, поскольку дела всегда красноречивей слов, я забираюсь на пассажирское сидение.

– Я с вами, – говорит Крис.

Я пододвигаю кресло, и он забирается назад. К счастью или несчастью, у Сэвена нет времени на споры. Мы трогаемся.

Сэвен преодолевает сорокапятиминутную дорогу в Садовый Перевал за полчаса, и всю поездку я молю Бога о том, чтобы с Деванте все было хорошо. Когда мы съезжаем с шоссе, солнце окончательно скрывается за горизонтом. Я борюсь с острым желанием попросить Сэвена развернуться.

Крис впервые у меня в районе. Он хочет, чтобы я его «впустила», – а «впустить» сильнее, чем привезя его сюда, просто невозможно. Я должна ему довериться.

Стены муниципальных муравейников Кедровой Рощи исписаны граффити. Во дворе перед ними ютятся разбитые машины, большая часть из которых так и просится на металлолом. Частные жилые дома тут крохотные и видавшие виды. На тротуаре перед больницей с муралом Чернокожего Иисуса сквозь трещины в асфальте пробивается трава. Повсюду мусор; на углу громко ругаются торчки.

Но что бы там Крис ни думал, вслух он ничего не произносит.

Сэвен паркуется перед домом Аиши. С фасада облезает краска, а на окнах вместо жалюзи и занавесок – белая пленка. Розовая и серая «БМВ» Аиши и Кинга стоят на лужайке перпендикулярно друг другу. Из-за многих лет парковки трава здесь больше не растет. На подъездной дорожке и вдоль улицы тянется колонна серых машин с дорогими дисками.

Сэвен выключает зажигание.

– Кения сказала, весь народ на заднем дворе. Со мной все будет в порядке. Ждите здесь.

Судя по количеству тачек, на одного Сэвена там придется Королей пятьдесят. И плевать, что Кинг точит на меня зуб, – в одиночку я брата туда не пущу.

– Я иду с тобой.

– Нет.

– Я сказала: я с тобой.

– Старр, у меня нет времени…

Я скрещиваю руки на груди.

– Попробуй меня остановить.

Ничего у него не получится, и он это знает.

Он вздыхает.

– Ладно. Крис, оставайся здесь.

– Фигушки! Один я здесь торчать не буду.