Вся ваша ненависть

Мы выходим из машины. С заднего двора до нас доносится музыка, случайные крики и смех. На проводах перед домом висят кроссовки со связанными шнурками, возвещающие всем, кто в теме, что здесь продается наркота.

Сэвен, перескакивая через две ступеньки, подлетает к двери и резко ее распахивает.

– Кения!

В отличие от экстерьера, интерьер в доме как в пятизвездочном отеле. В гостиной висит гребаная люстра-канделябр, а под ней стоит новенький кожаный диван с креслами. Одну стену занимает гигантский плоский телик, другую – огромный аквариум, в котором плавают тропические рыбки. Сферическое гангстерское богатство в вакууме.

– Кения! – повторяет Сэвен, шагая по коридору.

От парадного входа я вижу заднюю дверь. Во дворе куча Королей танцует с какими-то дамочками, а посреди лужайки на стуле с высокой спинкой, словно на троне, сидит Кинг, попыхивающий сигарой. На подлокотнике у него устроилась Аиша, сжимающая в руке стакан и двигающая плечами в такт музыке. Благодаря тонированной заслонке на двери я их вижу, а они меня, судя по всему, нет.

Дверь одной из спален приоткрывается, и в коридор выглядывает Кения.

– Сюда.

На полу у изножья двуспальной кровати в позе эмбриона лежит Деванте. Пушистый белый ковер заляпан кровью, текущей у него из носа и рта. Рядом валяется полотенце, но Деванте его не трогает. Он стонет, держась за бок; на одном глазу у него свежий синяк.

Сэвен переводит взгляд на побледневшего Криса.

– Помоги мне его поднять.

– Может, вызвать…

– Крис, чувак, давай!

Крис наклоняется, и они помогают Деванте сесть, привалившись к кровати. Нос у него распух и посинел, а верхняя губа жутко рассечена.

Крис протягивает ему полотенце.

– Чувак, что с тобой приключилось?

– Случайно наткнулся на Кингов кулак. Мужик, ты сам-то как думаешь? Меня избили.

– Я не смогла их остановить, – гнусаво бормочет Кения, словно только-только перестала плакать. – Прости меня, Деванте…

– Кения, ты ни в чем не виновата, – отмахивается Деванте. – Сама-то в норме?

Она шмыгает носом и утирает его рукавом.

– В норме. Меня он просто толкнул.

У Сэвена вспыхивают глаза.

– Кто тебя толкнул?

– Она попыталась остановить их, когда меня начали колотить, – объясняет Деванте. – Кинг разозлился и оттолкнул ее…

Сэвен уже летит к двери. Я хватаю его за руку и тяну, упираясь ногами в ковер, но он меня пересиливает и тащит за собой. Тогда Кения хватает его за другую руку, и в этот миг он не мой и не ее – он наш брат.

– Не надо, Сэвен, – молю я. Он пытается вырваться, но мы с Кенией вцепились в него мертвой хваткой. – Выйдешь – и тебя прикончат.

У Сэвена вздулись желваки и напряглись плечи. Сощурившись, он решительно смотрит в коридор.

– Дайте. Мне. Пройти.

– Сэвен, я в норме. Честно, – говорит Кения. – Старр права. Нужно увезти отсюда Ванте, пока его не убили. Они просто ждут, пока окончательно стемнеет.

– Он снова к тебе прикоснулся, – рычит Сэвен. – А я поклялся, что больше этого не допущу.

– Мы знаем, – говорю я. – Но, прошу, не ходи туда.

Отчасти мне даже не хочется его останавливать – я мечтаю, чтобы кто-нибудь надрал Кингу зад. Но только не Сэвен. Ни в коем случае. Я не могу потерять и его. Иначе я уже никогда в себя не приду.

Он вырывается, но уже не так резко. Я понимаю его досаду – меня саму трясет от злости.

Тут задняя дверь со скрипом открывается и захлопывается. Черт.

Мы замираем и слышим чьи-то приближающиеся шаги. В дверях возникает Аиша. Все молчат.

Сначала она просто смотрит на нас и пьет из красного пластикового стаканчика. Потом, продолжая молчать, слегка кривит губы, точно наслаждаясь нашим страхом.

Она принимается жевать лед и окидывает взглядом Криса.

– Кто этот белый мальчик и зачем вы привели его в мой дом? – А после, ухмыльнувшись, обращается ко мне: – По-любому твой, да? Так оно и бывает, когда ходишь в школу для белых. – Она опирается о дверной косяк. Ее золотые браслеты позвякивают, когда она вновь поднимает руку и делает глоток из стакана. – Я бы не пожалела денег, чтобы увидеть лицо Мэверика, когда ты привела своего ухажера домой. Черт, удивительно, что у Сэвена девчонка чернокожая.

Услышав свое имя, Сэвен точно выходит из транса.

– Ты можешь нам помочь?

– Вам? Помочь? – смеясь, повторяет Аиша. – С чем? С Деванте? По-твоему, я хочу ему помогать?

– Мам…

– Значит, теперь я тебе мама? – фыркает она. – А что случилось с «Аишей», а, Сэвен? Видишь ли, малыш, ты не понимаешь правила игры. Давай мама тебе кое-что втолкует, ладно? Когда Деванте обокрал Кинга, он сам напросился, чтобы его вздрючили, – вот и получил. А все, кто ему помогает, заслуживают того же, и уповать им остается лишь на свою выносливость. – Она снова смотрит на меня. – То же касается и стукачей.

Стоит ей окликнуть Кинга…

Она косится в сторону задней двери. В воздухе бурлят музыка и смех.

– Вот что я вам скажу, – говорит она, поворачиваясь обратно к нам. – Уводите своего треклятого Деванте из моей спальни. Весь ковер кровью заляпал, черт тебя дери. Еще и наглости набрался взять мое полотенце! Короче, уводи его и эту стукачку отсюда нахрен.

Сэвен говорит:

– Что?