Вся власть левиафану!

-Я тебе помогу, вдруг неожиданно для самой себя, сказала Софико:-«за мужа моего отомсти» и добавила совсем тихо, пожалуйста.

- Завтра здесь же на этом самом месте, жди. И молча, не попрощавшись, вышла.

На следующий день, она принесла девушке конверт с маркой Левиафана.

-Что это спросила Этери, деньги?

-Нет, гораздо хуже, ответила Софико, это смерть.

-Что не поняла девушка, какая смерть?

-«Приложи конверт к краю  своей чашки, просто приложи, только ничего из конверта не доставай. »

Девушка в полном недоумении, поднесла конверт к чашке, та вдруг  подскочила и опрокинулась, на юбку Этери вылился горячий чай.

-Теперь понятно, спросила Софико.

-Нет,  ответила девушка, руки ее дрожали мелкой дрожью, на лбу выступил холодный пот.

А через несколько дней в «Московских новостях» появился некролог: -«Некий господинN, скончался у себя дома, без видимых на то причин.

Третье охранное отделение, скорбит о этом прискорбном событии и выражает глубокие соболезнования родным и близким покойного.»

У Софико осталось только четыре марки. Она собиралась домой, в родной город Т.Молодая переводчица и секретарь Медея Крулевская  приступила к своим обязанностям в ювелирном доме  семьи Давоян.

Глава 13.

Прав оказался английский врач Джон Олдман, не смотря на родной климат и помощь стариков родителей, Софико прожила не долго, не умели тогда лечить в нашей стране, да и в мире, такую страшную болезнь как чахотка. Похоронили ее на городском кладбище совсем недалеко от могилы, какого-то заезжего художника Андрея Морова, могила которого уже совсем заросла высоченной травой и лишь конец  православного  креста  все еще возвышался над холмом.

Медея, долго стояла склонившись над могилой матери, обнимая одной рукой совсем седого деда, а другой, сухонькую бабушку, в  старинном, совсем не модном чепце.

-Внучка, ты это, -глотая слезы, начала старая женщина:- ты поскорей замуж-то выходи, да сюда перебирайтесь, чего тебе в той сырой Москве, теперь делать. Будете нам с суженным своим помогать, сейчас я знаю, там у вас в столицах, свахи-то не в почете. Сами себе пару ищите, по современному, или я не права,  а внучка. Ничего не ответила Медея, пожила его немного у  стариков, а в аккурат через 40 дней, пришла телеграмма из Москвы. Ювелиры Давояны вызывали девушку к себе, дела торговые  требовали ее незамедлительного присутствия.

Глава 14.

Так, уж сложилось, что самым близким человеком для одинокой девушки оказался господин Джон Олдман, помогал ей как мог,