Всё будет хорошо! Беседы о Промысле Божием

Ее востребуют у тебя — тебя никто ни о чем не спросит, не будет умолять: ее у тебя востребуют. Твоя душа отходит — все, конец, это не подлежит обсуждению, безо всяких там «ну давайте разберемся, давайте обсудим это!» Пришел конец, резко, там, где ты его не ждал. Ты несешься со скоростью 250 км/ч, и вдруг перед тобой встает отвесная стена, скала, обрывает твой путь. И не просто обрывает, но ты уже сам не знаешь, где находишься, и говоришь:

— Но подожди, у меня же столько планов на будущее. На следующий год я собирался поехать на отдых, планировал купить кое-что, хочу построить дом и поменять машину. У меня же такие планы!

А Бог приходит и говорит тебе:

— У тебя есть планы, но ты их строишь без Меня. И как Я не спрашивал тебя и дал тебе жизнь, потому что Я хотел этого, а не ты, поскольку тебя вообще не существовало и никто тебя не спрашивал, так и сейчас ты не совсем свободен делать то, что хочешь.

Так наступает другой момент, и у тебя появляется возможность понять, что ты не абсолютно свободен делать, что хочешь, не абсолютно свободен умереть, когда хочешь. Ты умрешь, когда Бог захочет, если Бог захочет и так, как Бог позволит тебе умереть. По меньшей мере в том, что касается внешних обстоятельств, потому что душу свою ты формируешь сам, но не ты определяешь жизнь и смерть. И это доказывает, что не ты — господин жизни.

Господь приходит и говорит ему:

— Сегодня ты отправишься восвояси.

Это как с детьми, когда у них бывает 10-минутная контрольная, а преподаватель внезапно говорит:

— Дети, всё, что написали, то написали!

— Но у меня же еще кое-что есть в уме, я еще знаю что-то.

— Что написали!

За 10 минут. Это неожиданно. Как гром среди ясного неба.

Я слышал одно двустишие, в котором говорится: «Построил два дома и получил один инфаркт». Построил два дома, но внезапно получил инфаркт, и этот инфаркт перечеркнул два дома, и все в его семье рухнуло. Все кончилось. Мы планируем многое, представляем себе многое, и важно, что, как мы говорим, воображение виновато во всем. Ты много всего воображаешь себе, однако не вкладываешь Бога в эти планы, представления и мечты. Ты скажи: «Боже мой, чего хочешь Ты? Боже мой, сделай меня чувствительным, чтобы я видел все так, как хочешь Ты. Боже мой, изведи меня из моего “я”, чтобы я возлюбил Тебя, брата своего и свое благо. Научи меня любить, принимать послания жизни. Есть ли у меня деньги? Чтобы я подумал тогда и о детях — моих и незнакомых мне, о будущем, ожидающем некоторых бедных на этой земле, тех, у кого нужда, кто влачит существование в трудностях. Чтобы я думал о Тебе, благодарил Тебя, а не одному себе угождал».

Этот эгоизм обнаружился внезапно, и открылось, каким жалким и пагубным был этот план без Бога.

Когда мы учились в университете, один мой приятель, который не очень верил в Бога, сказал мне нечто. Не знаю, как сложилась его жизнь потом. Он сказал мне:

— Ты церковный, ты на полном серьезе воспринял это. А я хочу испить чашу греха до дна! Потому что чаша греха сладка.

И я ему сказал в ответ нечто, слышанное мной от одного святогорца:

— А почему ты так уверен, что выпьешь ее всю? Почему ты так уверен, что дойдешь до дна? Сколько людей перестали пить эту чашу греха, о которой ты говоришь, будто она сладка, потому что пришла смерть и резко остановила их. Разве ты договаривался о том, когда умрешь? Ты знаешь, когда умрешь? Знаешь, когда наступит конец твоей жизни? А что будет тогда?

И говорить после этого: «Пойдем, выпьем ее в этой жизни» — это, по сути, означает, что ты веришь, что существует другая жизнь, и говоришь: «Давай будем кушать тут, потому что если попадем в другой мир и поймем, что произошло, а сами будем не евши и не пивши, то будем жалеть тогда, что не поели и не попили тут».

Но если ты веришь, что существует другая жизнь, зачем же ты тогда ешь и пьешь тут? Какой смысл в том, что ты говоришь: «Будем есть и пить и заниматься тут тем, чем мы занимаемся!» А почему? После этого что, разве не едят, не пьют? Следовательно, там имеет место нечто иное, что вызывает у тебя тревогу, и ты хочешь этого избежать, погружаясь в реалии этой жизни.

Но не в этом состоит решение. Не в том, чтобы мы ели и пили, ибо завтра умрем, а чтобы прославляли Бога, а затем уже ели. Чтобы были другими, а затем уже делали и все остальное, но чтобы имели правильную связь с Богом. А когда наступит пора и Бог будет забирать нас из мира сего, чтобы это не произошло внезапно, а чтобы мы устремились к Нему и сказали:

— Господи, я не удивлен — я ждал Тебя!

Да, скажи это и ты, молодая мать, и ты, молодой отец, чтобы, даже если сейчас Бог призовет тебя, ты сказал в себе:

— Господи, я предан своим детям, хлопочу по дому, делаю множество дел. Ты поставил меня на этой земле, я не отвергаю жизни, я говорю да и принимаю Твои дары, однако не абсолютизирую их. Я не забываю Тебя, не прилепляюсь к ним, не погрязаю в них. Я смотрю за своими детьми, но душой я рядом с Тобой, ради Тебя я люблю своих детей — и всем этим я хочу приблизиться к Тебе.