Всё было не так (СИ)

В мужских учебниках рассказывали невероятные вещи! Оказывается, если в разведенной семье оставались дети, мужчина платил алименты, до половины зарплаты, если детей много, содержать свою женщину он не был обязан. Даже в браке в древних семьях работали все, потому и детей рождалось мало. Сюрпризы не заканчивались: раньше женщины имели право носить брюки и устраиваться на работу без письменного разрешения отца или мужа, армия являлась защитником любви. Влюбленные, которые не могли получить согласие семей, обращались в ближайшую воинскую часть. Командир выступал переговорщиком, пытаясь договориться с родителями, если же ничего не выходило, свадьбу оплачивала армия, она же помогала новобрачным с жильем. Впрочем, военные помогали несчастным влюбленным в одной-единственной южной стране из правоверных, да у них такого больше не практикуют. Сейчас традиция осталась только в учебниках истории, не рекомендованных к изучению в женских школах. О том, чтобы обратиться в армию, не могло быть и речи. Беглецов ждал суд, мужчину приговаривали к штрафу в один дензнак, а женщину ждали двести ударов палкой и принудительное возвращение в семью. Потом о них никто не слышал, вместе с женщиной исчезал и позор рода.

Но существовали другие способы. Остались еще священники, которым для заключения брака достаточно согласия жениха и невесты. О них говорили шепотом, открыто заключать такие браки осмеливался только отец Мур, герой последней войны. Он потерял левую руку и повредил оба глаза, зато обрел Бога в сердце своем, так он говорил. Зрение, правда, вернули в Синайской клинике, но вера осталась. Он знал на память Священное Писание и вырастил сорок три сироты, многие из которых стали уважаемыми людьми.

«Можно убежать к нему»

«Но Питер не звал»

«Как так можно?»

Он такие слова говорил, проклятье, они же делились друг с другом самым сокровенным, Малена не сомневалась — между ними есть чувство. Или, может быть, Ирен права — мужчины другие, у них нет сердца, только амбиции и орган желания. Да, маму стоило послушать, ведь ей, дочке простого врача, удалось стать второй женой вдовствующего миллионера. Уж кто-кто, а она в мужчинах разбирается.

От грустных мыслей отвлек Картер. Он вернулся с оральным градусником.

— Ну же, куколка, — ласково сказал он. — Открой свой красивый ротик! Ну же!

Она покраснела — что за фраза? Верх неприличия, однако градусник пришлось взять. Похититель невозмутимо уселся на краешек дивана и начал говорить:

— Если температура будет невысокой, я принесу горячего молока и оставлю тебя в покое. Или ты у меня тут проголодалась?

Пленница покачала головой. Бандит нахмурился и снова положил руку ей на лоб.

— Конечно, не хочешь. Зря я тебя послушал, надо было вчера врача вызвать.

Она протестующе промычала.

— Лежи спокойно, — прикрикнул он, поглядывая на секундную стрелку. — Нужно держать еще тридцать секунд. На вашем острове остались только ртутные. Я и не подозревал, что их до сих пор выпускают.

Она могла бы сказать, что ртутные самые надежные, но женщине не подобает спорить с мужчиной. Даже если приходится разговаривать с заносчивым австралийцем. Как истинная леди, она принялась молча считать: тридцать, тридцать один…

— Пора.

Он забрал градусник и повернул его к свету, несколько секунд разглядывал, потом присвистнул.

— Что?

— Я вызываю врача.

Она приподнялась на локте, пытаясь разглядеть шкалу градусника.

— Сколько?

— Больше тридцати восьми, — уклончиво ответил он.

— Покажите.

— Ты мне не веришь?

— Ага.

— Больно слышать, — начал он, потом оборвал себя. — Ладно, смотри, твое право, — он поднес градусник к лицу.

Сначала Малена ничего не увидела, потому что отсутствовала граница между белой шкалой и серой ртутной полосой, пришлось пробежать глазами по всей шкале, чтобы догадаться — ртуть заполонила все. Строго говоря, ее температура осталась неясной, но точно не меньше сорока двух градусов.

— Не бойся, солнышко, — похититель погладил ее по щеке, — не бойся. Наш врач творит чудеса.

— Творит? — в ужасе переспросила она. — Вы хотите сказать, что врач — мужчина?!

Картер закатил глаза:

— Послушай, девочка, сейчас не время для предрассудков. У тебя очень высокая температура. Это опасно.

— Вы не понимаете, мистер, — отчаянно прошептала она. — Если узнают, что меня осматривал мужчина, мне не жить.

— А как они узнают? — широко улыбнулся бандит, — Не волнуйся, милая, мои люди умеют держать язык за зубами.

Малена со стоном откинулась на диван, она не верила в умение мужчин хранить тайны, но спорить с этим человеком абсолютно бесполезно.

Визит врача запомнился плохо. Сознание замутилось, чувствовалась слабость, хотелось спать, а сутулый, далеко не молодой мужчина с породистым орлиным носом долго мучил холодным фонендоскопом и все время спрашивал, не ощущает ли она удушья.

— Нет, не ощущаю. Нет, точно нет.

Потом, уже засыпая, слышала тихий голос врача и хриплый отрывистый шепот Эрика Картера. Кажется, мужчины встревожены, но не хватало сил прислушиваться к разговору. А может быть, все только приснилось, она уже с трудом различала сон и явь.

Глава 4