Всё, чего ты никогда не узнаешь

В ответ я вскрикиваю и кончаю. Мои ноги трясутся.

– Хорошо, – бормочет он и продолжает входить в меня.

Калеб кончает мощно. Он врезается в меня все сильнее и сильнее, затем прижимается к моей спине грудью и выдыхает. Я чувствую его в себе, его пульсацию. Я наклоняюсь еще ниже и расслабляюсь.

Не хочу возвращаться в спальню.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

тогда

– Меня подставили!

– Мисс Джонс, видели именно вас. Мы не делаем исключений, все кто там находился, немедленно покидают общежитие.

– Это несправедливо. Вы должны разобраться.

– Этот спор может длиться бесконечно. На вашу учебу это никак не повлияет. Скажите спасибо и на этом. Что касается проживания, увы, как я уже сказала, исключений мы не делаем. У вас есть два дня.

Я в ужасе смотрю на коменданта и на всю комиссию, рассевшихся за длинным столом. Мне не верится, что это со мной происходит. Вечеринка в эту субботу вышла из-под контроля, это да, но так происходит довольно часто. Гораздо реже по поводу этого начинаются разбирательства, но еще реже то, что кого-то могут выгнать.

Не знаю, как такое могло произойти. Я была на этой вечеринке, к моему несчастью. И когда с третьего этажа полетели осколки стекла, я стояла на пожарной лестнице на втором этаже с Кети Гибсон, которую рвало. Мне нужно было смыться в тот же момент, но я не успела. Видимо, мне показалось, что волосы Кети гораздо дороже, чем крыша над головой. Уж очень мне не хотелось, чтобы она их запачкала рвотой. Кто же мог подумать, что так выйдет.

Выйдя из кабинета, я несколько секунд восстанавливаю дыхание. Не помню, чтобы подобное случалось в стенах этого кампуса. Конечно, я здесь не так долго, но все же… очевидно, что администрации общежития надоело терпеть вечеринки или разбитое окно было последней каплей. Ужасно, что я оказалась в этой заварушке.

И тут на меня накатывает паника. Боже мой, что мне сказать родителям? Где мне теперь жить вообще? У меня есть всего два дня, чтобы что-нибудь придумать. Но что? Что я придумаю? Как я вообще умудрилась вляпаться в подобное?

В голове начинают крутиться шестеренки. Родителям говорить не стоит, им вообще не сообщат, так как я уже совершеннолетняя. Я могу пожить у тети, но тогда они точно узнают.

На телефон приходит сообщение от Райана:

моего кореша выперли, а я впервые радуюсь, что не попал на вечеринку. как ты там? все на ушах стоят.

– Дерьмо, – сквозь зубы цежу я.

Интересно будет посмотреть на его лицо, когда он узнает.

* * *

У Райана отвисает челюсть. Вполне ожидаемо.

– Да ты шутишь!

Я вздыхаю.

– Если бы.

– Почему ты не убежала?

После моего рассказа про волосы Кети, Райан смеется. Я не могу его винить, но все же пинаю его по ноге.

– Ай. Ладно, прости, – Райан прочищает горло. – И что теперь ты будешь делать?

Я указываю на него пальцем.

– Не вздумай проболтаться своей матери. Тогда узнают мои.

Он демонстрирует, как закрывает рот на замок.

– Я – могила, но черт возьми, Никки, ты…

– Да, я облажалась, – я кривляюсь, но тут же со стоном кладу голову на руки. – Поверить не могу, что это со мной происходит.

Мы сидим в закусочной, которая находится за пределами кампуса. Комиссия была вчера, сегодня я собрала свои вещи. Сирша рыдала так, словно меня отправляют на войну во Вьетнам. Позже мне позвонил Райан и пригласил перекусить. Но он никак не ожидал от услышать, что меня выперли из общежития.

– Но ты же можешь снова заселиться? – не унимается Райан, жуя огромный сэндвич. – Типа, подать апелляцию через месяц или что-то такое? Слушай, в прошлом году выселили моего знакомого. Тайрона, помнишь того чувака, который плавал в бассейне голым на тусовке у Калеба? Так вот, Тайрона выперли за травку, но он снова попросился через пару месяцев и его простили.

Я задумываюсь.

– А тебе не приходила идея, что он мог… ну ты знаешь?

Райан смотрит на меня. Я сужаю глаза. Наконец до него доходит.

– Взятка?

Я пожимаю плечами.

– Не исключено.

– Я уточню.

У меня нет сил на это надеяться. И вообще у меня вряд ли будет столько лишних денег.

– Кети съехала вчера, – рассуждаю я. – Я надеялась, что мы снимем крошечную квартирку вместе. Она ведь мне обязана.

– И? – интересуется Райан, активно работая челюстями.

– Она переехала к своему парню.

– Черт.

– Ага.

Какое-то время мы сидим в тишине. Затем Райан достает из кармана джинсов телефон и что-то набирает.

– Поживешь с нами, – заявляет он, положив телефон.

Я прекращаю стучать ногтями по столу. Еще на прошлой неделе Райан переехал к Калебу. Это было вполне ожидаемо. Мое общение с Калебом после той ночи, когда я осталась у него на ночь, стало активнее, да, но мы видимся не так часто, так как учимся на разных факультетах. И вообще это общение не настолько близкое, чтобы я могла с ним жить.

– Райан, я тебе благодарна, но я не могу.

Он откидывается на спинку стула. Его черные волосы стоят ежиком, полуулыбка на губах обещает о том, что он будет парировать все что угодно, что бы я не сказала.

– Почему?

Я сжимаю салфетку в ладони. Четвертую по счету.

– Просто не могу.

– У тебя есть варианты?

– Нет.