Всё, чего ты желаешь

— Сегодня вечером в Обществе «Уроборос» состоится прием. Ничего важного, но будут присутствовать несколько высокопоставленных членов. Ты составишь мне компанию?

— Да.

— Как моя спутница?

— Да.

— И мы появимся на публике как пара.

— Понимаю, — кивнула она.

— Многое может стать для тебя неожиданностью.

— Понимаю, — повторила Хейвен.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Телефонный звонок застиг Хейвен врасплох. Голос Йейна, начитывающий сообщение, заставил ее сердце радостно забиться. Но она тут же вспомнила, как сердита на него за безрассудство, чуть было не погубившее их обоих.

— Чего ты хотел добиться? — прошептала Хейвен в трубку. Она стояла около служебного входа многоквартирного дома на Девятнадцатой улице. Кругом ни души, но Хейвен все равно не покидало чувство, что за ней следят. — Ты считал, что Адам клюнет на приманку? Решил показать мне, как глупо я себя вела? Но я-то была права. Адам теперь другой. И ты сам подтолкнул меня еще ближе к нему. Сегодня Адам представит меня членам Общества как свою подругу. Ты догадываешься, что это означает? Ты…

Послышался громкий сигнал.

— Ваше сообщение достигло максимальной длины, — сообщил синтезированный голос.

— Ну и пусть! — прохрипела Хейвен, не боясь, что ее кто-то услышит.

Она пнула стену дома носком ботинка и уже была готова ударить по стене кулаком, но передумала. Хейвен прижалась лбом к холодному бетону, тяжело дыша. Она сжимала руке свой мобильник, словно стресс-бол,[27] и вдруг с адреса Бью Декера ей пришло электронное послание.

Собственно, она обнаружила не письмо, а только приложение к нему. Фотография. Лицо Бью. Один опухший глаз был закрыт, а второй смотрел с нескрываемой злостью. Он лежал на полу, из свежих ран на его скуле и нижней губе текла кровь. Тонкая алая струйка тянулась к уху. Хейвен ужаснулась. Бью ранен и страдает!

Мир вокруг нее погрузился в безмолвие. Она не видела ничего, кроме фотографии на дисплее телефона. Адам и Йейн были забыты. Только две вещи теперь имели значение. Спасти Бью. И разыскать его врагов.

Фотография исчезла. На экране появились буквы, сложившиеся в имя Леи Фризелл. Хейвен ответила на звонок.

— Они опять избили его, — выпалила Хейвен, даже не удосужившись поздороваться.

— Знаю, — произнесла Леа. — Фото разослали всем, чьи адреса есть в телефонной книге Бью. Но он жив, Хейвен…

— Я должна идти, — объявила она бесчувственным голосом. — Я собираюсь найти его обидчиков.

— Подожди! — крикнула Леа, не дав Хейвен прервать разговор. — Послушай меня, Хейвен! Ничего не делай до встречи со мной!

— Я не могу ждать, пока ты прилетишь.

— Я здесь! Вчера я прилетела из Рейли. Дядя Эрл разрешил мне воспользоваться его кредитной карточкой. Я собиралась позвонить тебе утром.

— Где же ты спала?

— На скамейке в парке, который называется «Юнион-Сквер».[28] Вообще-то, я проснулась только тогда, когда зазвонил мой мобильник.

Волна тревоги вернула Хейвен к реальности.

— Ты ночевала в парке? Это безумно опасно! Тут тебе не Сноуп-сити или Дарем. В Нью-Йорке есть люди, которые развлекаются охотой на туристов. Ты могла попасть в беду!

— Прибереги свой гнев для похитителей, Хейвен. Мы с тобой прекрасно знаем, что на меня никто не позарится.

— Оставайся на месте, — приказным тоном проговорила Хейвен, направившись на запад. — Я иду к тебе. А как ты, кстати, оказалась на Юнион-Сквер?

— Этот парк представал передо мной в видениях, — ответила Леа. — И я нашла и того мужчину, которого искала. Когда я заявилась сюда в половине шестого утра, он уже ждал меня. А я была такая усталая, что сразу начала говорить с ним. Только потом поняла, что это — всего-навсего статуя Ганди.

— Ясно, — бросила Хейвен. Памятник она видела сто раз. — Я буду там через две минуты.

В парке оказалось полно людей, которые, несмотря на холод, отважились перекусить под открытым небом. Не заметить Лею Фризелл было невозможно. На голове у нее красовалась черная с оранжевым охотничья шапка, из-под которой торчали пружинистые рыжие волосы. Она надела юбку, старый китель с нашивкой «Фризелл» над нагрудным карманом, а ноги обула в потертые армейские ботинки. Прохожие глазели на странную, слишком легко одетую девушку и обходили ее стороной. Увидев Хейвен, Леа подняла руку и бросилась ей навстречу.

— Леа, дорогая! Неужели ты с собой не взяла ни колготок, ни леггинсов? — воскликнула Хейвен.

Даже у Ганди под носом висела сосулька, а Леа Фризелл явилась в Нью-Йорк налегке. Еще чуть-чуть — и Хейвен пожалела бы о том, что ответила на ее звонок. Зачем ей чокнутая подружка?

Леа словно прочла ее мысли.

— Только не думай, что ты будешь со мной нянчиться, Хейвен Мур. Может, я и деревенщина, но не дурочка.

— Но ты прилетела сюда, чтобы встретиться с памятником.

— Верно, и, на мой взгляд, оно того стоило. Я поняла причину ужасного запаха, который чувствовала в своих видениях. — Леа указала на тротуар. — Сегодня утром я опять впала в транс. Прямо здесь лежала гора тел.

Леа вдруг перестала выглядеть нелепо.

— То есть трупов? Кто были эти люди?

— Понятия не имею. Похоже, что долго, потому что они успели разложиться.