Всё, что мы обрели

Мы обменялись парой сообщений за два дня до этого, и – не знаю почему – у меня возникло желание рассказать ему о стажировке и сомнениях, которые меня одолевали: я не была вполне уверена ни в одном из вариантов и знала, что Аксель меня поймет.

– Я пришел выполнить кое-какие поручения. И поговорить с тобой.

Его беспокойный взгляд не остался незамеченным.

Мы сели в машину, и, когда он выехал на дорогу, я стала смотреть на движущуюся картинку на лобовом стекле.

– О чем ты хотел поговорить? – спросила я.

– Это деликатный вопрос. Мы можем подождать?

– Лэндон заберет меня из дома через полчаса. – Я сглотнула, глядя на его профиль. – Ты меня пугаешь. Мне стоит волноваться?

– Нет, ничего страшного. Наоборот.

Аксель молчал, пока не остановился перед моим подъездом. Он вынул ключи из замка зажигания, и дождь громко застучал по стеклу и не унимался, застилая все вокруг. Я подумала, что было бы неплохо нарисовать что-то подобное: размытое, нечеткое и хаотичное.

Аксель глубоко вздохнул, глядя на меня.

– Несколько дней назад Ханс позвонил мне, потому что его заинтересовал проект, связанный с тобой. Ему нужен кто-то молодой, в возрасте до двадцати пяти лет, для получения стипендии и участия в нескольких выставках вместе с другими художниками из разных стран. Это прекрасная возможность, и грант покрывает все расходы, включая проживание и студию…

– Но у меня уже есть студия, – сказала я.

– Проект в Париже.

– Ты шутишь? – ответила я.

– Нет. Лея, послушай меня…

– Это безумие! Я не могу уехать!

– Почему? – спросил он.

– Да по тысяче причин. Мне нужно начинать практику. И моя жизнь здесь, Аксель, в мои планы не входит уезжать за тысячи километров. Ты же знаешь, как тяжело мне быть одной, ты знаешь, как тяжело мне было приехать в Брисбен, как я боялась…

Он сжал пальцами мой подбородок.

Наши взгляды сплелись.

– Я готов поехать с тобой в Париж, милая.

И эти глаза… эта манера прикасаться ко мне…

Я отвернулась и открыла дверь. Выйдя на улицу, несмотря на дождь, я побежала к дому. Едва успела вставить ключи в замок, как почувствовала его присутствие позади себя. Я не обернулась. Решительно направилась к лестнице. Он шел за мной по пятам, оставляя за собой водяной след.

– Тебе пора идти, Аксель, – сказала я, дойдя до двери.

Он проигнорировал меня. Он встал посреди комнаты, выпрямив спину и сжав челюсти, пока я открывала шкаф, чтобы достать сухую одежду.

Я так нервничала, что хотелось смеяться. Как ему только пришло в голову такое? Ехать с ним через полмира казалось рискованнее, чем играть в русскую рулетку. Всего месяц назад я смирилась с его присутствием, напоминая себе, что он мой друг, что то, что произошло в том доме, было лишь вспышкой в нашей истории по сравнению с тем, что мы всю жизнь были семьей.

Аксель закрыл мне выход из ванной. Его беспокойный взгляд скользил по моему лицу.

– Чего ты так боишься?

– Ты знаешь. Я говорила тебе.

– И я обещал, что ты не останешься одна.

– Мне все равно. Дай пройти, мне нужно переодеться.

Он не двигался. Он стоял на месте, заставляя мои ноги дрожать от его присутствия.

– Скажи мне. Ты боишься того, что может случиться?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Все ты понимаешь. О нас.

Я нахмурилась и подняла голову.

– Это невозможно даже в теории.

Аксель отвернулся, а я пошла в ванную. Задвинув щеколду, я глубоко вздохнула, как будто только что сняла груз с плеч и снова почувствовала себя защищенной, подальше от него. Я не была уверена, что произошло, и так испугалась, что даже не хотела об этом думать. Я не осознавала, что у меня дрожат руки, пока не подняла их, чтобы снять промокшую футболку.

– Ладно, я буду говорить через дверь, – сказал он.

И я не могла не заскрипеть зубами от звука его приглушенного голоса: как он может быть таким упрямым и бесстрастным, когда действительно чего-то хочет, и в то же время так легко перестать этого хотеть?

– Грант выдается только на два месяца, так что я не прошу тебя оставить здесь всю свою жизнь, Лея. А что касается стажировки, что ж, я уверен, что смогу обсудить это с твоей преподавательницей и найти способ все согласовать; это как убить двух зайцев одним выстрелом.

– Вижу, ты все продумал, – проворчала я.

– Конечно, я лучший агент в мире.

Я закатила глаза, застегивая брюки.

– Уверена, что будут еще желающие.

– У нас нет других настолько молодых художников.

– Тогда найдите кого-нибудь, – ответила я.

– Может, мы поговорим об этом с глазу на глаз, а не через дверь?

Я почти сразу открыла. По крайней мере, мне было спокойнее; просто я снова почувствовала себя маленькой и дрожащей перед ним и не хотела опять быть уязвимой.

– Аксель, правда, это звучит здорово, и я знаю, что это прекрасная возможность.

– Огромная возможность. У Ханса много контактов.

– Да, но это не для меня. Мне жаль.

Я потянулась за заколкой на столе.

– Тогда чего ты хочешь?

Я почувствовала некоторое разочарование в его голосе.

– В каком плане?