Всё, что нужно для счастья

Что делать-то? Створки лифта, так и не дождавшись пассажиров, с глухим скрежетом закрываются, а я нервно пса одёргиваю, чтобы к лестнице не тянул.

-Ко мне поехали, - а стоит Некрасову заговорить, как пальцы сами собой поводок отпускают. И хорошо, что мой Джек Рассел в говорящем вожака признал! Иначе бегать мне за ним по лестничным пролётам!

-Как к тебе? - я слова вымолвить не могу, а Вера удивлённо глаза таращит. - Неудобно же...

-А что предлагаете? В машине заночевать?

- Гостиницу снимем? - шепчу еле слышно, не испытывая ни малейшего желания продлевать свои мучения, а бывший муж недовольно цокает.

- Я двадцать часов за рулём провёл. Можно хотя бы сейчас в позу не вставать?- бросает устало и сползающую с рук дочку поудобнее перехватывает.  - Я вас в квартиру заброшу, а сам на студии заночую, - видать, чтоб меня не смущать. Обещал же проявить чудеса терпения! - А утром, в больницу смотаемся. Заберёшь свои ключи и уже тогда немного от моей физиономии отдохнёшь.

Словно это, вообще, возможно! Закусываю губу, наперёд зная, что ещё долго его лицо перед моими глазами маячить будет, да без лишних разговоров за родственниками топаю. Всё-таки сама виновата.

Угораздило же! Пора бы, наверное, собственным перевоспитанием заняться. Ответственного человека из себя взрастить, у которого и запасные ключи имеются, и порядок в квартире такой, что даже под толстой лупой ни одной пылинки не найдёшь.

Вновь усаживаюсь на осточертевшее мне сиденье, вновь глубоко вздыхаю, тут же дурея от запаха кедра и тонких ноток лимона, намешанных парфюмерами в Некрасовские духи, и, веки прикрыв, пытаюсь дрожь в руках унять. О работе думаю, о коте, что, возможно, весь день просидел некормленым, а сердце... Плевать ему на мои попытки отвлечься! Всё равно барабанит под олимпийкой, опасаясь порог чужого дома переступать. А он чужой - год прошёл, и наверняка Максим всю мебель сменил, чтоб в свою холостяцкую жизнь внести ярких красок.

- Где что лежит знаешь, - или нет? Ведь стоит нам у подъезда затормозить, он мне знакомый брелок протягивает. Окидывает внимательным взглядом и чуть дольше положенного пальцы на моей ладони задерживает. - Соньку сами поднимете? Устал я, как чёрт.

-Ага, - киваю, уже хватаясь за ручку и словно улепётывающий от полиции воришка, первой на улицу стремлюсь.

Прохладно, даже кофта не спасает. Или от волнения меня знобит?

- Этаж какой?

- Третий, - ну точно!

Вон как трясусь, занося руку над заветной кнопкой! А стоит ключ в замочную скважину вставить, и вовсе, дыхание задерживаю.

Никакого ремонта нет! И даже наши фото в золочёных рамках всё так же на стене в прихожей висят!

Пропускаю вперёд сестру, не забывая щёлкнуть выключателем, и пока она неуклюже, с Сонькой на руках, избавляется от обуви, медленно взглядом по помещению гуляю, пытаясь отыскать хоть что-то, к чему в своё время не успела всей душой привязаться...

-Спальня где? У меня сейчас руки отваляться, - только долго мне этим заниматься сестра не даёт. Шепчет, теперь расправляясь и с Сониными кедами, а когда ответом ей служит тишина, глаза недовольно закатывает. - Ладно, ностальгируй, сама найду!

Ностальгируй, говорит. Это не ностальгия вовсе! Это какое-то странное, позабытое чувство, которое лавиной обрушивается на мои плечи и заставляет на диван присесть. Ведь сколько бы времени ни прошло, а на душе тепло, будто в прошлое вернулась.

Подтягиваю коленки к груди, обнимаю ноги руками, и щеку на них уложив, от нечего делать из стороны в сторону раскачиваюсь... Ну, Антонина! Нашла время болеть! Словно мне одного возвращения Максима в мою жизнь недостаточно! Теперь сиди и гадай, почему мои тапки не выкинул, снимки с глаз не убрал и халат махровый до сих пор в ванной на крючке висит. Не для любовниц же оставил? Кому понравится чужие обноски донашивать?

- А это чьё? - и духи эти... Я их только наполовину опустошила, прежде чем в порыве гнева в Некрасова швырнуть. Они под кровать улетели, а я доставать не полезла...

-Мои, - шепчу и прикрыв глаза, резюмирую. - Хранит.

Вещи в шкафу (грешна, заглянула), книги любимые на полке, и даже щётка для волос до сих пор торчит из настенного органайзера, что он по моей просьбе на дверь повесил. Даже не по себе... Чувство такое, что я не в свободное плаванье пустилась, а в иной мир отошла! И теперь мой разбитый горем супруг боится прощаться с мелочами, напоминающими о том времени, когда мы одну спальню на двоих делили.

-Жуть какая, - вон даже Вера под впечатлением! Садится рядом, подкладывает под спину подушку, и вытянув ноги на стоящий неподалёку пуфик, вздыхает:

- То ли дело ты! Наверное, все его фотки сожгла?

Я же такая - рубить так рубить... а вот с ним не могу!

- Спрятала, - иначе, мазохизм какой-то! Лицо его видеть и раз за разом потерю переживать. - А ему лень, наверное...